Штурм Брестской крепости

В этот день в связи с неясностью в порядке подчиненности разгорелся и небольшой скандал — сверхэнергичный Йон отдал полувзводу 4/Btl.818 [1082], действующему в качестве группы приемки военнопленных на островах цитадели, команду сменить I.R.135 в несении активной службы охраны. Ясно, что под этим понятием могло скрываться все, что угодно, — вплоть до приемки пленных путем атаки… Привлечение полувзвода к операциям «сто тридцать пятого» вызвало резко негативную реакцию коменданта Frontstalag 307, в чьем непосредственном командовании, вероятно, он и находился. Именно туда и поступали пленные из Брест-Литовска — действия Йона вполне могли лишить их конвоя. Поэтому, скорее всего, комендант в тот же день высказал все устно, а впоследствии, 28 июня, отправив майору Деттмеру официальное письмо: «…Несомненно, что и для солдат охраны тыла сражаться, как рядовые солдаты, — честь, но, я все же прошу препятствовать их дальнейшему привлечению к боевой службе. Я имею категорический приказ от моего верховного руководства, что солдаты охраны тыла не привлекаются к боевым действиям, так как к этому они абсолютно не приспособлены» [1083]

.

Энергичность Йона вполне объяснима — за первые три дня потери I.R.135 составили 250 убитых (включая двух командиров батальонов и нескольких командиров рот) и 260 раненых [1084]. Людей стало не хватать — поэтому полувзводу 818-го батальона и была предложена честь вести себя более активно, как минимум — принимать пленных не в тылу, а непосредственно на поле боя.

Тем временем генерал-майор Шлипер отправляется на укрепления Центральной цитадели. Здесь теперь сдаются сильные части гарнизона. Все же сопротивление врага еще не сломано.

Даже на многократно прочесанном Западном острове еще слышна стрельба — там был атакован и тяжело ранен часовой. Во второй половине дня саперный батальон вновь зачищает Западный — двое русских при этом убиты [1085]

.

…1-я рота 1-го железнодорожного саперного полка, ведущая осаду подвала центрального вокзала Бреста, в отличие от саперов Масуха, огнеметов не имела. Выкурить защитников было решено способом, предложенным командиром, действовавшим там же 1/А.А.45 обер-лейтенантом Квизда — залив в подвал бензин, сжечь.

Защитникам предъявили ультиматум — за полчаса сложить оружие, иначе будут приняты «крайние меры». Так и не дождавшись капитуляции, саперы стали действовать.

Пробив в полу вокзального зала отверстие, люди лейтенанта Линни вылили в подвал несколько ведер бензина, бросив туда же несколько гранат.

Пламя мгновенно охватило один из отсеков подвала — это было помещение продуктового склада. Защитникам, кинувшимся спасать продукты, удалось уберечь от огня только несколько ящиков с печеньем и карамелью. Распространение пожара на отсеки, занятые гарнизоном, удалось остановить. Огонь пошел в другую сторону — к вокзальному ресторану. Теперь уничтожение угрожало уже всему вокзалу — срочно подогнав паровозы, саперы начали заливать из шлангов разбушевавшийся огонь [1086].

Казалось, подвал сгорел полностью — пожар шел там еще и вечером, клубы дыма окутали здание. Выбравшийся из него, совершенно обессиленный русский солдат сдался в плен и сообщил, что остальные находившиеся в подвале комиссары и солдаты, должно быть, задохнулись или сгорели [1087].

15.00. Arko 27 с приказано разрядить стволы, однако орудия оставив пока на позициях.

…Лишь через несколько часов выехавший из штаба командующего артиллерией Группы армий, полковник Гальвитц смог добраться до огневых позиций 2-й батареи s.Artl.Abt.833. Полковника задержала огромная дорожная пробка, начавшаяся еще за 10 километров перед Бяла-Подляской. Там друг с другом переплелись три колонны, да так, что в течение нескольких часов движение было парализовано. Вынужденный проехать через Янув-Подляска, сделав солидный крюк, Гальвитц только между 15.00 и 16.00 смог разыскать огневые позиции установок «Карл», как и КП Arko 27 и 45 I.D. Гальвитца, еще не отошедшего от дороги, сразу же поразила приятная неожиданность, связанная с использованием «Карлов», оказывается, неверны существующие в далеких от Буга штабах представления о том, что мортиры выстрелили два или три раза. Напротив, к этому времени израсходован практически весь их боезапас — 31 из 36 снарядов.

«Карлы» отработали следующим образом: орудие № 3 («Один») — 4 снаряда за 22 июня, 6 снарядов — за 24 июня; орудие № 4 («Тор») — 3 снаряда за 22 июня, 7 — за 23 июня и 11 — за 24 июня. Осталось пять снарядов, три из которых непригодны для использования.

По оценке командира батареи гауптмана Меесмана, эффект от выстрелов был потрясающим. Гальвитц решил остаться в Тересполе до вечера, рассчитывая на то, что в 18.00 произойдет ожидавшаяся здесь всеми капитуляция цитадели и на следующее утро он получит возможность осмотреть места попадания снарядов [1088].

В этот день батарея Меесмана, выполнившая свою задачу, начала готовиться к отправке — Группой армий ей (и персоналу и матчасти) было приказано отбыть на полигон в Берген [1089].