Штурм Брестской крепости

«Майбах» второго взвода вынесли к Трехарочным — одно из штурмовых орудий заняло позицию у вала, в 6–8 метрах от края моста, в начале дороги, ведущей к пекарне (размещенной в пкт 145). Оглушительно грохнули первые выстрелы… Свидетелем атаки «штугов» был Алексеев И. А.: «Первый танк, идущий вдоль земляного вала, методично обстреливал из пушки с зажигательными снарядами[754] помещения инженерного полка, батальона связи[755] и 333-го стрелкового полка

[756]. Обстрелом из танка были разрушены стены мехмастерской, кухня и санчасть со стороны реки, а пожаром были охвачены все деревянные части этих помещений и горел подвальный продовольственный склад 333 сп. Раненые, находившиеся в смотровой яме[757] авторемонтной мастерской 333 сп, все сгорели в этом пожаре».

Обстрел «штуга» наблюдал и А. И. Махнач: «Страшно было наблюдать свое бессилие. Гранаты у нас были без запалов»[758]

.

Старший писарь штаба рядовой И. Ф. Хваталин вспоминает: «Мы, человек 30, находились в кладовой подразделения связи. Там лежали провода и телефонные аппараты. Отсюда и открыли ружейный огонь по танкам… хотя каждый знал, что подобными выстрелами нельзя причинить вреда этой стальной махине… Огонь их пушек унес немало людских жизней. Погиб и писарь нашего полка Ермаков. Я тоже в это время получил легкое ранение в голову. Кровь заливала лицо, я ничего не видел и вначале решил, что мне выбило глаза, до них дотронулся — оказались целы. Я выбежал из кладовой во двор[759]. Меня увидел лейтенант Виноградов и взволнованно спросил: „Что, Хваталин, убили тебя?“ Я ему ответил: „Не убили, а что такое, сам не пойму“. Голову я потом перевязал нательной рубашкой, и кровь не сочилась»[760].

Снаряды «штугов» не могли пробить стены — но, влетая в амбразуры, окна (а с расстояния нескольких метров промахнуться было трудно), они наносили сильнейший урон, заваливая трупами и ранеными целые казематы, набитые спасающимися от пожара красноармейцами. Бойцы вынуждены были спуститься в подвалы, на этажах остались единицы.

Пока первое, остановившееся у пкт 145 орудие вело обстрел, второе медленно подъехало к валу пкт 143 — далее, при его поддержке пехота Парака должна была рвануться через Трехарочный. Пауль Орбах: «Штурмовое орудие в нашем положении мы встретили радостно, как спасителя. И два офицера, и трое рядовых добровольно вызвались под его защитой приблизиться к крепости. Мы хотели попробовать, с помощью этого тяжелобронированного оружия, под огневым прикрытием моих пулеметов, все еще находящихся на старой позиции[761], подготовить к штурму участок цитадели. Все же продвигаясь, мы, пятеро, были очень сильно обстреляны, хотя сначала и не имели потерь, найдя небольшое укрытие за штурмовым орудием».

Однако утренняя картина повторилась. Как свидетельствует Фридрих Йон, «неистовый защитный огонь лишил [группу атакующих] возможности пересечь мост». Орудие, встав перед мостом, стреляло беспрерывно, но из пятерки Орбаха[762]

, рискнувшей пойти через мост, когда «краснота», воспользовавшись паузой в стрельбе «штуга», вновь открыла огонь, остался невредимым лишь один солдат… Второй, Хайнц Хальбгевакс, был убит наповал, третий — смертельно ранен, как и лейтенант (огнестрельное ранение в грудь). Сам же Орбах остался инвалидом — разорвав артерию, пуля раздробила 5 см кости в руке… Залитые кровью, они едва сумели отступить… Но кто были эти люди, вновь остановившие солдат батальона Парака (на сей раз — группу лейтенанта Орбаха)? Бойцы в кольцевой укрылись в подвалах, защитники казематов пкт 145 — тем более не могли рисковать в нескольких метрах перед «штугом». Кто? Во-первых, в подвалах укрылись не все — и возможно, что часть бойцов к этому времени уже залегла на крыше, которую не могли достать стоявшие слишком близко «штуги». Часть — вновь открыла огонь из подвальных окон. И, наконец — все еще сражались несколько бойцов вдоль берега Мухавца[763]… Хотя наилучшее место для прострела Трехарочного, как и предусматривал в свое время Тотлебен, полубашня у Мухавца. Даже пара удачных очередей оттуда вполне могла бы сорвать атаку — скорее всего, это и произошло. И солдаты Парака, к тому же деморализованные потерями и неудачами уже почти десять часов продолжающегося боя, видя залитого кровью чудом спасшегося Орбаха, вновь прекратили атаку…

Но орудие, пройдя через мост, вошло в Трехарочные ворота и, развернувшись (на спортплощадке, между 333 сп и церковью), открыло огонь…