Штурм Пика Сталина

Мы возвращаемся на базу. Гетье, Николаев и Маслов принимаются за разборку и укладку вещей. Десятки вьючных ящиков с продовольствием и снаряжением должны быть заброшены к подножью пика Сталина. Консервы, кошки, ледору — бы, палатки, спальные мешки, ледниковые очки, ватные костюмы, аптечки…

Через несколько дней после нас в Ош прибывают передовые из отряда Крыленко — альпинисты Рубинский и Ходакевич. Отряд Крыленко будет продолжать исследование ледников на северных склонах хребта Петра I и подступов к пику Сталина с запада. Рубинский — инструктор физкультуры, Ходакевич — слесарь 22-го завода, добродушный гигант с огромными руками и ногами. Они располагаются в соседней палатке и приступают к формированию каравана.

Древняя караванная тропа из передней Азии в Китай, Индию и Афганистан проходила когда-то через Ош. Тысячелетиями ходили, позвякивая бубенцами, по этой тропе караваны верблюдов. Это был торговый путь мирового значения.

Рельсы железной дороги соединили Ош с Ташкентом, Самаркандом, Москвой. Красные товарные вагоны с надписью «Ср.-аз. ж. д.» вытеснили верблюдов.

Но в Оше цивилизация кончалась, и седая древность вступала в свои права.

Товары и люди перегружались на верблюдов и лошадей, и. как и встарь, шагали караваны по узкой тропе, извивавшейся по горным ущельям, зигзагами поднимавшейся на крутые перевалы.

Тропа вела из Оша к предгорьям Алайского хребта, перекидывалась через него перевалом Талдык. После Талдыка у Сарыташа от главной тропы шло ответвление на восток, в Китай, на Иркиштам и Кашгар.

Главная тропа пересекала тридцатикилометровый простор Алайской долины и перевалом Кызыл-Арт поднималась к пустынным нагорьям Восточного Памира ма высоту 4 тысяч метров. Изредка встречались здесь юрты кочевых киргизов. Пять киргизских родов — Ходырша, Теиты, Кипчак, Найман, Оттуз-Угул — враждовали из-за скудных высокогорных пастбищ. Под властью родовых старейшин объединялись и богатые манапы и бедные пастухи, пасшие их стада.

Караванная тропа шла дальше. В самом сердце Памирского нагорья она проходила через Мургаб, маленькое военное поселение.

Потом тропа разветвлялась. Разветвления её шли в Китай, Афганистан, Индию. По одному из этих разветвлений прошли караваны Марко Поло, знаменитого венецианца, в конце XIII века проникшего в Китай и Индию. По одной из этих троп прошёл в 1603 году иезуит Бенедикт Гоэс.

Путь на Афганистан проходил по Западному Памиру, через Хорог — крайний пункт нашей территории. Здесь тропа шла мимо шугнанских кишлаков. Следы родового быта сохранились и здесь, сохранились и остатки кастового деления.

Двадцать дней караванного пути отделяли Ош от Мургаба и тридцать — — от Хорога. Ош был городом караванщиков и чиновников, пересадочным пунктом с железной дороги на вьючную тропу.

На Памир уезжали, словно в далёкую и опасную ссылку. Брали с собой из Оша «временных памирских жён» и перед отъездом устраивали пьяные проводы.

Три года тому назад в Ош приехал Федермессер, дорожный строитель-практик. В потёртом портфеле он привёз постановление СНК СССР о сооружении автомобильной дороги Ош — Хорог.

720 километров труднейшего горного пути по извилистым ущельям, каменистой пустыне и перевалам, достигающим 4800 метров высоты, надо было проложить в два года.

Задание казалось невыполнимым в такой короткий срок. Однако работа закипела. На окраине города над воротами маленького домика появилась вывеска «Памирстрой». Из ворот выезжали автомобили с изыскательскими партиями, прокладывавшими трассу.

«На хвосте» изыскательских партий шли строители. Проект издавался тут же в поле. По проекту 4500 рабочих — русских, киргизов, узбеков, таджиков — строили дорогу.

В Москве проект мытарствовал по инстанциям, кочевал из одной канцелярии в другую,. На строительстве рабочие с лопатами и винтовками в руках брали один десяток километров за другим, штурмовали перевалы.

Проект обрастал резолюциями, поправками, дополнениями, строительство — автомобильным парком, ремонтными мастерскими, столовой, клубом, хлебопекарней, школами для рабочих-националов.

Дорога была окончена почти одновременно с утверждением проекта.

Широкая лента шоссе легла старой караванной тропой. Чёткий ритм автомобильного мотора ворвался в мерное позвякивание бубенцов на шеях верблюдов и сократил путь из Оша в Хорог с сорока дней до четырех. Пролетарская рать Федермессера и конвейер Горьковского автомобильного завода, выбросивший на новую дорогу сотни автомобилей, сорвали паранджу легенд с Памира, включили величайшее горное плато — «крышу мира» — в план социалистического строительства.

И Памир для Оша — уже не таинственная страна легенд, а просто соседняя Горно-Бадахшанская область, то же, что Калуга или Рязань для Москвы.

Ежедневно уходят на Памир и приходят с Памира автомобили, и шофёры привозят письма, написанные два дня тому назад в Мургабе и четыре дня тому назад — в Хороге.