Шумерские мифы. От Всемирного потопа и эпоса о Гильгамеше до бога Энки и птицы Анзуд

Важнейшие для власти идеи, формирующие общественное сознание, утверждались именно через миф. Поэтому большинство шумерских космогонических текстов относится к одной группе памятников, составленных жрецами III династии Ура. Речь идет о «школьном каноне Ниппура» — произведениях, записанных в Ниппуре, одном из ведущих центров обучения писцов. В целом на сегодня восстановлено более двухсот табличек с литературными текстами. К ниппурскому канону относятся девять сказаний о подвигах героев Энмеркара, Лугальбанды, Гильгамеша. Чаще всего в этих мифах упоминаются города Эриду, Урук и Ур, жители которых почитали Ниппур как традиционное место общешумерского культа.

Однако прежде чем мы рассмотрим пантеон шумерских богов из мифологических текстов, следует обратить внимание на особенности местной культуры.

Стела Ушумгаля и Шара-игизи-Абзу, 2900–2700 гг. до н. э.

Metropolitan Museum of Art

ОСОБЕННОСТИ ШУМЕРСКОЙ КУЛЬТУРЫ

До конца III тыс. до н. э. у шумеров не было единого систематизированного пантеона, и в каждом городе-государстве сохранялись свои божества и герои, циклы мифов и жреческая традиция. Так, в каждой общине чтили местных божественных покровителей, рассматривая их прежде всего как богов плодородия. В Уруке такими главными божествами были бог неба Ан и его дочь — богиня Инанна (Иштар), в Уре — бог луны Нанна (Син) и его супруга Нинлиль (Нингаль), в Сиппаре — бог солнца Уту (Шамаш), в Лагаше — бог-воитель Нингирсу (Нинурта).

Существовало и несколько общешумерских божеств. Один из древнейших списков богов из Фары (ок. XXVI в. до н. э.) выделяет шесть верховных богов раннешумерского пантеона. Кроме упомянутых выше Ана, Инанны, Нанны и Уту, в него входили Энлиль — владыка воздуха, царь богов и людей, покровитель города Ниппур — и Энки — бог мудрости, владыка подземных пресных вод и Мирового океана, покровитель города Эриду.

Гимн в честь храма богини-матери Нинту, Киш, 1800–1600 гг. до н. э.

The Walters Art Museum

Большой популярностью пользовался и культ богини-матери, которая почиталась под разными именами: Дамгальнуна, Нинхурсаг, Нинмах (Мах), Нинту, Мама, Мами. С образом богини-матери связаны и шумерские божества Бay и Гатумдуг, носящие эпитеты «мать», «мать всех городов».

Смена матриархата патриархатом также находит свое отражение в месопотамской мифологии. Не случайно в древнейшие времена первобытная водная стихия представлялась в образе богини Намму (Тиамат). Позднее, когда жрецы систематизировали религиозные представления и сложился пантеон, большинство божеств оказались в нем мужскими, а женским была отведена второстепенная роль.

Вотивная фигурка шумера из Эшнунны, 2900–2600 гг. до н. э.

Metropolitan Museum of Art

В боге-покровителе города представления о власти военного вождя общины соединяются с функциями верховного жреца. Важный материал о мифологии шумеров дают строительные надписи времен правителя Лагаша Гудеа (ок. XXII в. до н. э.). В их числе описания того, как был построен главный храм Энинну — «храм пятидесяти» — для Нингирсу, бога-покровителя города.

В текстах о богах земледелия и плодородия также прослеживается тесная связь мифа с культом. Гимны обожествленным царям III династии Ура и I династии Исина показывают, что между царем (одновременно и верховным жрецом) и верховной жрицей ежегодно совершался обряд священного брака, в котором царь представлял воплощение бога-пастуха Думузи, а жрица — богини Инанны. В данном ритуале находят свое отражение мифы, связанные с годичным циклом.

Содержание текстов об Инанне и Думузи можно разделить на несколько частей. Первый цикл включает в себя описание встреч и свадьбы героев, далее говорится о путешествии Инанны в подземный мир, «страну без возврата», ее освобождении из плена в обмен на Думузи, о возвращении героя на землю на ограниченное время. Все произведения цикла обыгрываются в ритуале священного брака и образно воплощают философскую формулу шумеров «жизнь — смерть — жизнь». Многочисленные варианты мифа отсылают к природе, последовательно меняющей свой облик, но неизменной в своем обновлении.

Идея календарного пробуждения жизни отражена также в сказании «Энки и мировой порядок»:

Когда отец Энки выходит на засеянную пашню,Плодородное семя в ней произрастает…

Когда я приблизился к небу, богатства дарующий дождьПролился с небес,Когда я приблизился к землям, случился высокий разлив,Когда подошел я к зеленым лугам,Встали стога, послушные моему слову…Взгляните! Пришло половодье, земля ожила,Пришло половодье Энлиля, земля ожила…[3]