Шумиха! Катящиеся бутлеги (ЛП)

Так началось его знакомство с кланом Мартиджо. Для него его члены, они же постоянные посетители этого «Альвеаре», стали настоящей семьей.

Он не думал, что «нашел свое место в жизни» или о других пафосных вещах.

Фиро просто их любил.

Ему этого было достаточно.

— Да. Если убитый будет членом нашей семьи, я клянусь всадить за него нож в грудь родного отца.

— Ясно… Послушай-ка меня, Фиро. Твоя дальнейшая жизнь будет напоминать… спираль… да, гигантскую спиральную лестницу…

Вопросы закончились. Тон голоса дона смягчился, точно он уговаривал родного ребенка.

— Ставший частью нашего мира обречет себя лишь на один путь — вниз и только вниз. Случается, что кто-то теряет опору и скатывается по этой лестнице головой вперед, кто-то — срывается в центральный проем. А если кто захочет спрыгнуть сам и в объятиях славы красиво спуститься на парашюте, обязательно найдется тот, кто без колебаний перережет ему стропы. Мы — не более чем мушки, ползущие вниз по этой лестнице. Навстречу смерти. Какой она будет — смерть от падения с высоты, смерть от изнеможения после долгого спуска, долгожданный вечный сон после достижения цели — не важно. Смерть для всех в мире едина, но большинство людей… скажем так, к концу жизни все-таки оказываются где-то высоко, рядом с Раем, уж не знаю, существует он или нет. Но для нас путь наверх заказан в принципе. Капоне вон пытается… но в итоге его тоже ждет грандиозное падение, пусть и под овации. Проводят, как президентский катафалк, под слезы и крики… Но все равно его путь закончится внизу.

Он недолго помолчал. Затем, с шумом вздохнув полной грудью, продолжил.

— Такие яркие личности, как Капоне… они на виду даже у обычных людей, живущих вне этой спиральной лестницы. Тогда как жизни большинства из нас проходят для них незамеченными. Так, ползет кто-то по ступенькам к земле, а кто это, зачем ползет — они не знают и не хотят знать.

Морса широко открыл глаза и устремил на Фиро внимательный взгляд.

— Фиро Проченцо. Спрашиваю тебя еще раз. Ты еще можешь повернуть назад. Какие бы грехи за тобой ни водились, пока ты не совершил ничего из того, что отрезало бы тебе путь наверх. Пусть первые годы независимости дадутся несладко, но затем все обязательно наладится. Если же ты присоединишься к нам, обратного хода не будет. До этого приказывали тебе, но, став каморристом, ты перейдешь на сторону тех, кто отдает приказы. Закрутишь винтик… пусть совсем маленький, но действующий винтик механизма всего преступного сообщества. Отказаться ты уже не сможешь. Как и повернуть назад. Попытаешься — и тебя утянут за собой другие, сорвавшиеся с лестницы, скинут в проем навстречу смерти. Лично я считаю, что ты отлично справишься и в качестве законопослушного гражданина. Твои способности это позволяют. Фиро Проченцо. Ты все равно хочешь шагнуть на эту лестницу?

На этом монолог Морсы оборвался, и зал вновь погрузился в молчание.

Огонь в лампе сильно колыхнулся.

Сложно представить, какой смелости стоили Фиро его следующие слова, заключавшие в себе ответ Морсе.

— Да. Я готов.

Стоило ему это договорить, и по его спине градом заструился холодный пот, из сжатых кулаков закапали соленые капли.

— Ясно… В таком случае, докажи свою готовность.

Фиро сделал шаг вперед.

Достал нож… и воткнул его в столешницу. Добавив новую зазубрину к десятку с лишним таких же, оставшихся после предыдущих Церемоний.

Чуть дальше ножа лежал пистолет. Фиро взял его и прицелился в Морсу. Затем прижал дуло к груди, против сердца.

Не выпуская из руки пистолета, он зашагал за спинами окружавших стол мужчин. Все они пристально за ним наблюдали.

Описав полукруг и остановившись рядом с Морсой, Фиро медленно опустился на колени и с почтением протянул пистолет своему господину.

Дон так же молча его взял и поднял руку, давая знак секретарю Ронни.

Ронни кивнул и отошел к шкафу в углу зала. Вернулся он с двумя бутылками и одним бокалом.

В одной бутылке было вино, в другой плескался яд.

Морса налил в бокал вино примерно до половины и добавил до краев яда.

И, все так же не произнеся ни слова, протянул его Фиро.

Фиро без тени колебаний взял бокал и медленно поднес его ко рту.

Тускло поблескивающий стеклянный край коснулся губ юноши.

В ту же секунду Морса выхватил из руки Фиро бокал и швырнул на пол. Вокруг их ног разлетелись алые капли и стеклянные осколки.

Этим поступком Фиро доказал свою преданность и смелость. Оставив нож, он продемонстрировал готовность действовать, не полагаясь на оружие. Указав пистолетом сначала на Морсу, а затем на себя, он как бы говорил: «Я скорее предпочту смерть, чем выстрелю в дона», — а поднеся к губам яд: «Прикажи дон — и я готов умереть». Церемония повышения во всех ячейках каморры своя и ее части могут отличаться или нести разный смысл. Так и в клане Мартиджо существовал еще один, последний ритуал.

— Босс… Я прошу вас проверить меня в деле, — попросил Фиро.

Морса молча кивнул.

— Ягурума, будешь свидетелем. Майза, проверь Фиро, — приказал он.