Шурупы

Виталий наскоро прикинул – какие возможны причины или поводы оставлять его в неведении? Первая, менее вероятная – он где-то накосячил. Чего-то недоглядел при работе тут, на Тигоне, или наоборот – нащупал что-то лишнее, влез на чужую территорию, посягнул на стороннюю компетенцию. Как угодно можно сформулировать. Однако в целом ничего такого Виталий за собой не чувствовал, поскольку как только ему командовали: «Стоп!», он тут же останавливался и начинал действовать сообразно новым вводным. Тем более все сторонние приказы Красин подтверждал, да и не требовали от Виталия ничего сверхъестественного, ничего такого, что отсутствовало в инструкциях и наставлениях по работе.

Вторая причина, более вероятная, являлась простым качественным развитием первой. Заходом на чужую территорию, несомненно, являлось обнаружение двух состыкованных кораблей. Если еще точнее – конкретно второго корабля, которого, по словам ангелов, не было. Однако это вряд ли рассматривалось как провинность – скорее как простая случайность, которую к вящему удовлетворению заинтересованных сторон тихонько замяли. После чего Виталия отослали завершать расследование, а кадету шепотом велели поискать утерянную запчасть, потому что кадет сечет в происходящем значительно меньше и, скорее всего, вообще ничего не поймет. Скомандовали найти некую загадочную железяку, без объяснений, он и нашел. Радостно. Поощрят его, и дело с концом. Опытный Виталий на его месте тут же начал бы задумываться, сопоставлять, встраивать и саму запчасть, и факт ее поиска в общую картину событий, чего от него в данный момент требовалось меньше всего. По-хорошему, он должен был оставаться в блаженном неведении, просто так сложилось, что в момент возвращения кадета он присутствовал у мастера на ковре и волей-неволей все увидел.

По идее, это не вело ни к каким особым проблемам в будущем. Но Виталий понимал и то, что его точка зрения вряд ли может претендовать на полноту и достоверность, – ангелы в штатском руководствуются информацией и целями, ему совершенно непонятными и непостижимыми.

Кроме всех этих соображений, Виталия неотступно преследовало странное ощущение дежавю: будто все эти факты он уже мысленно перебирал и формулировал, причем совсем недавно и неоднократно. В какой-то мере так оно и было, поскольку цикличность отрезков работы и последующего ожидания ни на какие иные ощущения и не могла навести, правда, Виталию казалось, что таких циклов прошло уже пять-шесть, хотя в реальности – всего два, и сейчас прорисовывался заход на третий. И это ощущение дежавю было неожиданно сильным и четким, во всяком случае, сильнее, чем можно было вообразить.

На оформление трупа Ярина Виталия не пригласили. Следственная комиссия вылетела следующим локальным утром, и уже через пару часов на связи возник Красин.

– Здоро́во, штабс, – сказал он не то растерянно, не то удивленно. – Чем занят?

– Новые формуляры штудирую, – честно ответил Виталий. – И кадета к тому же припахал. А что?

– Да понимаешь, – с тем же выражением, чуть растягивая слова, пояснил Красин. – Проблемы там, у яринского «Джейрана».

Виталий наконец оценил состояние шефа: тот не очень удивлен и не то чтобы растерян, он скорее озадачен.

– Что на этот раз? – уныло поинтересовался Виталий. – Третий корабль откопали, которого тоже как бы нет?

– Они не могут внутрь попасть, – вздохнул Красин. – Как будто кто-то заблокировал шлюз изнутри. Но при этом живых макробиообъектов в «Джейране» нет, просканировали. Только не спрашивай, как так, я все равно не знаю. Ты там при выходе никакую автоблокировку ненароком не врубил, а?

– Автоблокировка изнутри в наших кораблях не практикуется, – сообщил Виталий, хотя точно помнил, что Красин это и сам прекрасно знает. – Я так понимаю, мне надлежит брать ноги в руки и лететь туда?

– Правильно понимаешь. Только полетишь не сам, с ангелами нашими драгоценными. Они, ясное дело, уже в курсе и уже сделали стойку. Тебя привлечь, кстати, они и предложили, хотя я тоже об этом подумал.

– Ясно, – ответил Виталий и уточнил: – Кадета брать?

– Нет. Рано ему. Пусть Валюшке помогает, у нее там бюрократическая вакханалия. Погрязла в редактировании и регистрации отчетов.

Красин сделал паузу и добавил:

– Это чтобы ты не думал, будто мне легко.

– Я и не думаю, – заверил Виталий и был в том кристально искренен.

Только круглый идиот полагает, что начальству живется легче и за него все делают подчиненные. У большинства это проходит вскоре после появления первого подчиненного. У Виталия прошло даже раньше – наверное, потому, что в R-80 круглых идиотов не брали.

– Вот еще что, штабс, – сказал напоследок Красин. – Ангелы тебя наверняка будут спрашивать… о многом. В том числе и по работе. Приказываю не тихариться и удовлетворять их любопытство в полной мере. И это серьезно, понимаешь? Там допуски ого-го-го.

– Понимаю, мастер. Не буду я тихариться. Выложу все как на духу.

– Тогда вперед марш!