Шустрая рыжая лисица

Внезапно я заметил, что в кресле у ее бедра лежит ее узенькая кожаная сумочка. Я схватил ее. Улка пыталась помешать мне, но тщетно. Сумочка была новенькая. Осмотрев ее, я заметил влажный участок около нижнего шва. Кожаные ремешки были длинные и крепкие. Держа сумку за ремешки, я почувствовал, как ужасно она тяжела. Все равно что носок с булыжником внутри. Это было оружие для пробивания черепа, столь же смертельное, как средневековый цеп. Я открыл сумочку, засунул внутрь руку, нащупал помаду, маленькую расческу, сигареты, спички и еще какой-то предмет. Это был кролик – сгорбившийся, с отведенными назад ушами, высеченный из какого-то серого камня, довольно плохо обработанный, размером примерно с две трети бейсбольного мяча.

– Так вот, помимо кропотливой работы с бензоколонками, существуют еще чудеса современной химии, Улли. Крошечное пятнышко крови на этой штуке и еще, возможно, совсем небольшой клочочек волос твоего муженька, который прилип сюда и который ты, конечно, тщательно соскоблила в ванной комнате. Но в полицейской лаборатории смогут доказать, что это была человеческая кровь, и даже определят ее группу. При необходимости даже демонтируют водопроводную систему и отыщут в трубах какие-либо следы волос Вэнса. С Айвзом и Пэтти ты наследила куда больше, но думаю, там улики искать уже поздно.

– Это очень старинный кролик, – сказала она. – Образчик примитивного народного искусства из Исландии.

– Улли, не исключено, что достаточно ловкий адвокат сможет добиться признания тебя больной и подкупит экспертов, чтобы те его поддержали. Разумеется, примут во внимание твой юный возраст. И красоту. А может, ты и правда не вполне здорова. Не знаю. Но скорее всего, чудовищно эгоистична, что остальные люди для тебя просто не существуют. Тогда, пожалуй, и к факту человеческой жизни можно отнестись весьма утилитарно.

Она склонила голову:

– Вэнс все орал и орал. Вцепился в меня и заявил, что получу сполна – уж он об этом позаботится... – Она замолчала и покусывая большой палец руки, взглянула на меня. Признание было сделано, и я бы не сказал, что оно вырвалось нечаянно или должно было выглядеть таковым. – Я знаю, вы понимаете меня, Тревис. Думаю, что я нашла наилучший выход из сложившейся ситуации. Мне бы очень хотелось, чтобы именно вы отвезли меня домой, к отцу. Он наверняка одобрит мой выбор. Видите ли, он такой старомодный и захочет, чтобы я подождала год. Но когда уверен в своих чувствах, ждать не так уж и трудно, ведь правда?

Я покачал кролика на ладони, потом бросил его назад в смертоносную сумочку и потуже затянул тесемки. Интересно, понимает ли она, какую отчаянную игру затеяла? Выпрямившись в кресле, она потянулась ко мне и обхватила своей теплой и сильной рукой мое запястье. Я подбирал слова, прикидывая, как лучше сообщить ей, что я не собираюсь ее покрывать, когда вдруг услышал, что дверь сзади меня медленно открывается. Оборачиваясь, я сообразил, что провел слишком много времени наедине с безутешной вдовой, и Дэне, вероятно, стало уже сложно никого к нам не впускать.

Действительно, в дверях появилась Дэна. Замерев, она уставилась на нас, затем робко начала:

– Джоан нужно...

– Я уже закончил, дорогая, – отозвался я. – Скажи Гленну, чтобы связался с властями. Эта жуткая крошка порешила всех троих и при этом наделала так много ошибок, что не составит труда...

И тут я сам совершил элементарную ошибку, выпустив Улку из поля зрения. Почувствовав, как она вырвала сумочку у меня из рук, я даже не подумал обернуться и глянуть, что она собирается с ней делать. И, хотя в следующий момент я уже дернулся вправо, подальше от ее кресла, злополучный кролик все-таки вскользь задел мою голову и обрушился на плечо, размозжив ключицу. Я неуклюже сполз на пол, в ушах у меня гудело, из глаз сыпались искры; если бы она, воспользовавшись моментом, нанесла второй, на сей раз безусловно смертельный удар, я бы просто не смог от него уклониться. Но неясный силуэт метнулся мимо меня со скоростью дикой кошки, и я издал сдавленный звук, который, по-видимому, должен был послужить мощным предостерегающим криком Дэне... Когда зрение мое слегка восстановилось, я поднялся на колени и увидел, как она тяжело оседает по стене и бессильно падает на пол лицом вниз. Издалека до меня донеслись удивленные и тревожные крики. Я медленно пополз к своей женщине...

Глава 15

Я заработал изрядное сотрясение мозга, настолько сильное, что порой впадал в беспамятство, а медики время от времени светили лампочками мне в глаза, проверяли рефлексы и заставляли выполнять в уме арифметические действия. Моя правая рука находилась на перевязи и налилась свинцовой тяжестью, поврежденная кость здорово побаливала и посему меня всего искололи иголками. Испытывая неимоверную слабость, я все же неустанно интересовался состоянием Дэны. Мисс Хольтцер в операционной; мисс Хольтцер все еще в операционной; мисс Хольтцер перевели в реанимационную палату.