Шведская Жанна д’Арк. Ингрид Бергман

«Да, сегодня они не знают вас, но поверьте, настанет час, когда на вашем месте будет сидеть новоприбывший в Голливуд и восторженно шептать: «Смотрите, вот пришла Ингрид Бергман», — мы все прошли этот путь». Позже Ингрид спросила Айрин имя этого любезного господина. «О, это Эрнст Любич, знаменитый кинорежиссер», — ответила Айрин, — ты еще будешь сниматься в его фильмах».

Однако Голливуд не был бы Голливудом без злых языков, едких комментариев, ядовитых сплетен. Вечер у Селзников не был исключением. Пока Ингрид в своем нарядном платье, которое она купила в магазине подержанных вещей, восторгалась обществом знаменитостей, гости, собравшись у бара, злословили:

— Селзник выписал себе из Швеции большую здоровую корову. Посмотрите на нее — она так и пышет румянцем — интересно это макияж или их так откармливают в Швеции?

— Если Дэвид хотя бы отдаленно думает, что эта корова может стать второй Гарбо — он жестоко просчитается. Держу пари на тысячу долларов — этого не случится.

— А посмотрите на ее рост! Как можно играть в кино — для нее же невозможно найти партнера!

— А я ставлю еще тысячу баксов, что она дальше роли шведской массажистки или прачки не пойдет, ее не возьмут даже в малобюджетный фильм!

— Ха‑ха, добавьте к тому же еще полное отсутствие английского языка и этот ужасный европейский акцент.

Дэвид, услышав эти разговоры, буквально взорвался от охватившей его ярости. Хорошо, он согласен на пари и может его удвоить, нет, утроить — он уверен что в течение года сделает из Ингрид звезду.

Конечно, это не произошло за год, да и спорившие давно забыли о своем пари, но Ингрид активно взялась за работу. В первый же понедельник Дэвид представил ей Рут Робертс — приятную молодую женщину. Он сказал: «Это — твой учитель английского языка. Даже больше. Теперь вы будете вместе жить, есть, совершать покупки, Рут будет твоим первым советчиком, слушайся ее во всем. У тебя должен быть ее акцент, ее интонация».

Так началось погружение Ингрид в американскую жизнь, в жизнь Голливуда. Было очень сложно, временами хотелось все бросить и опять уехать в свою безмятежную жизнь, к Петеру и Пиа. Но начинался новый день, а с ним — новые заботы, новые проблемы. К своему удивлению, Ингрид узнала, что Рут тоже шведка, но она сказала Ингрид об этом намного позже. Как‑то, в процессе урока, Ингрид, потеряв надежду правильно произнести трудное английское слово, сказала Рут: «А ты могла бы выговорить», — и тут последовало длинное шведское слово. К ее удивлению, Рут произнесла его безукоризненно. «Как это тебе удалось?» — Ингрид была немало удивлена. И тут Рут призналась в своем шведском происхождении. Они стали настоящими подругами. Кэй, Рут и Айрин Селзник дружили с Ингрид десятилетиями.

Дэвид Селзник был в восторге от своей шведской актрисы. Он впервые встретился с такой творческой самоотдачей. Ингрид не считалась со временем, она настаивала на том, чтобы работать поздно, никогда не требовала новых туалетов, сама переделывала костюмы, в которых снималась, была пунктуальна и исполнительна — словом — это было «настоящее сокровище», — как называл ее Дэвид.

«Две шведки для Голливуда — это чересчур», — писала ядовитая светская сплетница Луэлла Парсонс. Ингрид не претендовала на титул «шведки номер один», отдавая этот почетный титул Грете Гарбо — «божественной Гарбо» как ее именовала пресса.

Однако было вполне очевидно, что Гарбо не стремится встретиться со своей соотечественницей. По приезде в Голливуд Ингрид отослала ей великолепный букет цветов. И лишь спустя три месяца, перед отбытием Ингрид на короткое время в Швецию, она получила телеграмму от Гарбо. Несколько вежливых слов и обещание встретиться в ближайшее время. Джордж Кьюкор, который был в дружеских отношениях с Гарбо, узнав о телеграмме, рассмеялся и сказал Ингрид: «В этом вся Гарбо. Если бы она не знала, что ты уезжаешь, она бы никогда не прислала тебе телеграмму».

В пятницу утром, первого августа 1941 года состоялась премьера фильма «Anna Christie» с Ингрид Бергман в главной роли. Продюссер Дэвид Селзник триумфально открывал сезон. В роскошный театр в Санта Барбара на премьеру пришли голливудские звезды: прелестная блондинка Лана Тернер опиралась на руку известного певца Тони Мартина, Сэм Голдуин с супругой открывали парад режиссеров и продюссеров. Альфред Хичкок раскланивался на все стороны, приветствуя друзей и поклонников, известный кинорежиссер Рубен Мамулян пришел с блистательной Джеральдиной Фитцджеральд, — Голливуд хотел посмотреть на Ингрид Бергман.

А она писала в своем дневнике: «Я впервые почувствовала себя настоящей кинозвездой. Люди толпились ко мне за автографами, аплодировали, выкрикивали мое имя. Я счастлива, по‑настоящему счастлива. Я распахнула клетку и вылетела из нее, расправив крылья. Теперь я знаю, что могу подниматься все выше и выше, — меня ничто не удержит».