Шведский стол (сборник)

Она приняла душ, нанесла хитрую косметику – краски были практически не видны, но ощущение собственной привлекательности становилось гораздо сильнее. Надела серый свитер, узкие черные кожаные брюки и такую же куртку, стильные ботинки на высоких каблуках, схватила черный зонтик и вышла из дома, громко хлопнув дверью.

На улице быстро поймала такси. Открыла дверь, села на переднее сиденье. На долю секунды задумалась, а потом решительно произнесла:

– В Пулково-1, пожалуйста.

Заплатив за билет кредиткой Влада и зарегистрировавшись, Карина спряталась за газетным киоском. Ей не хотелось, чтобы Влад заметил ее раньше времени. Будет лучше, если они встретятся в самолете – в ограниченном пространстве обостряются и чувства, и память, и она легко сможет найти нужную тональность разговора.

На посадку в самолет она пошла самой последней. Народу было много. Уже сделавший одну ходку до авиалайнера автобус и во второй раз был полон. Карина по-прежнему старалась держатся незаметной.

От мобильных телефонов самолет Санкт-Петербург – Москва звучал, как обезумевший механический оркестрион, перепутавший свои перфоленты и заигравший весь репертуар одновременно. Бритому бандиту дозванивались Сороковой симфонией Моцарта, циничному типу в бериевских очках – фугой Баха, а длинноногой модели – ламбадой. У телефона Влада, кстати, звонок был не музыкальный, а простой, почти дверной – один короткий, один длинный…

Карина нашла свое место – где-то в середине большого салона, с той стороны, где два кресла, у прохода. Села и начала осторожно осматриваться по сторонам. Поблизости Влада не было. Она привстала, пытаясь обнаружить его дальше, но публика еще не устроилась, многие укладывали пальто и плащи в верхние багажные отделения и пристраивали под сиденьями портфели и сумки.

– Вы кого-нибудь потеряли? – услышала Карина. Рядом с ней сидел молодой человек.

Даже не взглянув на него, Карина вдруг огрызнулась:

– А это совсем не ваше дело!

– Конечно не мое, – согласился сосед, – просто мало ли, я смог бы помочь…

Вместо ответа Карина сердито выдернула свой ремень безопасности, застегнула его и, ожидая взлета, уставилась в расположенный чуть впереди иллюминатор. В темноте предупредительно и обольщающе мерцали взлетные огни.

Пассажиры наконец расселись по своим местам, дисциплинированно пристегнулись и выслушали инструкции стюардессы. С азартом пробежавшись по взлетному полю, самолет легко поднялся в мокрое мягкое небо и быстро набрал высоту.

Едва голос бортпроводницы в динамике позволил расстегнуть ремни и пообещал кофе и чай, Карина встала и отправилась на поиски Влада.

Сначала она осматривала ряды бегло. Потом пристально. Среди сидящих пассажиров Влада не было. Минут пять она караулила у занятого туалета, но оттуда вышла какая-то сердитая дамочка. Карина нахально заглянула к пилотам – у Влада ведь так много знакомых, и среди них запросто мог бы оказаться какой-нибудь авиатор. В кокпите посторонних не было.

Совершенно расстроенная, Карина вернулась на свое место. В проход выкатили громоздкую тележку с кофейниками и чайниками. Карине захотелось выпить чего-нибудь покрепче.

– Хотите коньяку? – спросил сидевший рядом молодой человек ровно через мгновение после того, как она осознала свое желание.

– Хочу! – ответила Карина, не взглянув в сторону соседа.

Он вытащил из стоявшего на полу рюкзака никелированную флягу и два бумажных стаканчика. Разлил коньяк и протянул Карине.

– Меня, между прочим, зовут Денис. А вас?

– А меня Маруся, – ответила она не очень приветливо.

– Очень приятно, Маруся! Давайте за полеты в темноте!

Никак не обозначив одобрения, Карина выпила коньяк залпом.

– Вам нравится летать по ночам? Мне, к примеру, очень! – продолжал между тем попутчик.

Повернувшись наконец, Карина увидела молодого человека лет тридцати. Он сидел в задумчивой позе, склонив голову на бок, и чем-то напоминал васнецовкую Аленушку у болотца. Глаза у него были темно-зеленые, а ресницы очень густые, рыжие и чуть примятые, навевавшие воспоминания о каком-нибудь особо урожайном лете.

– Когда я лечу куда-нибудь ночью, у меня всегда складывается впечатление, что я проваливаюсь в черную дыру вне времени… И после этого у меня обязательно начинается какая-то новая жизнь…

– Вы что, поэт? – спросила Карина скептически.

– Я художник, – ответил он. – А вы кто?

– Не скажу! – резко произнесла Карина. И снова начала смотреть по сторонам – в неожиданно ожившей надежде, что Влад все-таки здесь, просто она его проглядела…

Встала и еще раз прошлась по салону. Вернулась злая, поняла, что это дразнился коньяк, выпитый залпом.

Ей показалось, что пятьдесят минут полета до Москвы пролетели ровно в пятьдесят раз короче. Не попрощавшись с попутчиком, Карина стремительно выбежала из самолета, словно в Москве ее ждали очень срочные дела.