Си-бемоль

– Он тебя там чем-то накачал, что ли?

– Еще как. Четыре укола. Но какой кайф! Я бы к нему каждый день ходила. К тому же он– артист в душе.

Вита рассмеялась.

– Свидание под морфием? Я уж лучше в Милан.

– Мы допили шампанское и заказали кофе.

И все-таки…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Белая юбочка-колокольчик покачнулась под тяжестью залетевшего в нее шмеля. Он уткнулся головой прямо в середину цветка, торчала снаружи лишь его мохнатая попка. Через мгновение вылетел и втиснулся в соседний цветок. Повозился там коротко, поднял головку, отерся лапками и полетел дальше. Мне на ум приходят строки из мюзикла Роджера и Хаммерстайна под названием «Король и я».

Мужчина-шмель, что опыляет цветок за цветком, за цветком. Женщина– цветок, что опыляется шмелем, за шмелем, за шмелем.

Я устремляю взгляд на дорогу. Молодая, очень загорелая статная женщина толкает коляску с тремя малышами. Одно сиденье впереди, два– сзади. Не могу не улыбнуться этой картине. Точно куклы, сошедшие с витрины Детского Мира: двое одинаково кучерявых блондинов в модных солнцезащитных очках и темноволосая барышня с аккуратно собранными в пучок волосами. Если бы они не двигались спиной вперед, можно было бы подумать, что едут они в Феррари по Лазурному побережью. Из нижнего отдела коляски выпала упаковка туалетной бумаги и женщина остановилась, укладывая ее обратно. Это дало нам возможность подольше полюбоваться двухлетними денди.

– Ох, я хочу таких же!– простонала Виолетта. – Хочу вот так же катать их в коляске, тискать. Не хочу ни работы, ни карьеры. Хочу мужа, детей и дом!

Мы прошли мимо афиш мюзикла «Граф Монте Кристо» в театре Оперетты. Я улыбнулась, вспомнив, как ходила на кастинг этого мюзикла. Я тогда так увлеклась разминкой, что не услышала, как назвали мой номер. Очнулась много позже, пришлось объяснять комиссии свою оплошность и просить, чтобы включили меня в другую группу. После нервных метаний от одного к другому, я, наконец, получила разрешение станцевать. И вылетела из первого же тура.

– 

Ну, так выходи замуж,– сказала я.

– 

Наверное, выйду,– согласилась Вита. –Если через два месяца мне будет так же одиноко, то соглашусь. Все-таки приятно было чувствовать себя женщиной.

Она коснулась новой подвески на шее какого-то эксклюзивного итальянского дизайнера.

– Мне даже говорить ничего не надо было. Он угадывал и претворял в жизнь все мои желания. Замерзла– мы заходим в бутик, и он покупает мне три кардигана.

– Как в кино,– говорю я.

– Ага,– в ее голосе звучит какое-то новое ленивое удовольствие. – А я ведь никогда раньше не позволяла себе так расслабляться. Я же всегда сама, всегда была независимой во всех отношениях.

– Но не раздражает же?

– Наоборот. Оказывается, очень приятно. Нет, мы замечательно провели время. Как говорится, взаимовыгодное сотрудничество. Ему нужно было за кем-то ухаживать, а мне нужно было чье-то ухаживание. Сказал, через два месяца придет со сватами.

Она вдруг замедлила шаг возле административного здания.

– Не хочешь познакомиться? Он тут работает.

– Кто? Я думала, он бизнесом занимается.

– Да нет. Другой.

– Ты что, снова? На те же грабли?!

– Знаешь, что он мне сказал? «Я же вижу, что ты не со мной. Мы вот сидим-разговариваем, а ты– не здесь. Ты– с другим.» И он прав. На меня порой такая грусть накатывала– хоть на стенку лезь. Я тогда уходила в угол и сидела там одна, с бокалом вина. И вспоминала. Так, может, зайдем?

– Хочешь-иди. Но без меня.

– Нет. Не пойду. А у тебя такое было? Когда разум отключается и ничего не можешь с собой поделать?

– Да у меня только так и было, пока замуж не вышла.

Вита коротко рассмеялась.

– Нет, я знаю. Надо найти своего человека. Но мне с ним так хорошо. По иному. Я с ним не капризничаю, не показываю характер. Понимаешь, с другими мужчинами я позволяю себя любить. Они заглядывают мне в рот, совета спрашивают, даже в своем бизнесе. А с ним… с ним я всегда пытаюсь соответствовать. Он бросает мне вызов постоянно, а я должна с ним справиться. Но потом, когда он признает, что я права… Вот, что мне нужно!

– Очередная олимпийская медаль?

– Да, наверное. Я знаю, это все спорт. Спорт учит справедливости, че– тности, моральным принципам.

– Правильно. А он работает там, где все наоборот.

– Ну, да. Он привык к отсутствию всяких принципов.

Некоторое время мы молчим.

–Наверное, я все-таки выйду замуж. В конце концов, не понравится– разведусь.

У меня еще один козырь в кармане, но я решаю придержать его. До поры до времени. А дело в том, что…

– 

Оф, фафие филые фетишки,– забросила я удочку.

Моя предпоследняя перевязка. Лунка быстро затягивалась. Поменяв дренаж, Виктор Евгеньевич снова положил сверху марлевую подушечку, хотя я уже ими и не пользовалась. Но не спорить же с профессионалом. Эта-то подушечка и составляла главное препятствие в моем нехитром плане.

– Что-что, простите?– обернулся он, набирая номер на стационарном телефоне.