Сядьте на пол

«Ева с Левой стали долго играть вместе. Оставишь их в комнате, потом с удивлением наблюдаешь, что они на ходу придумали себе игру (Лёва — пират, Ева — русалка) и целый час уже играют». (июнь 2014)

Первые записи о таких играх появились в моём дневнике даже раньше, чем попытка сыграть в единоборство без травматизма. «Игра в айкидо» всего лишь помогла мне самому заметить, что мои младшие самостоятельно открыли тот же принцип: игра невыгодна, если ты наносишь сильный вред противнику — ты просто лишаешься игры.

Конечно, они не проговаривали это словами. Просто вывели опытным путём. В процессе столкновений вырабатываются правила, порождающие более выгодную для обеих сторон динамику. Один начинает свою игру; другой, заметив это, может начать делать то же самое — но в этом случае часто возникают конфликты за общий ресурс, и игра портится. Другой вариант: заняться собственной игрой в одиночку. Но так скучно. Между этих двух невыгодных крайностей, в процессе перебора ролей, и возникает совместная игра без банальной пузомерки.

«Ева с Машей заходят на кухню. «Спасибо, милый олень!», говорит Ева, и я понимаю, что передо нами Герда. На роль Кая она назначила Кита, который с очень серьёзным видом пишет новогоднюю открытку. «Пойдём отсюда, Кай!» — нежным голосом уговаривает его Ева. Через минуту обычным своим голосом, с баском, резюмирует:

— Что-то Кай мне не отвечает. Ну тогда поехали дальше, милый олень!» (сентябрь 2011)

«Лёва стал заядлый режиссер: рассказывает всем, что надо говорить и делать в игре. Причём видно, что его прёт сама история, которую он создаёт, даже без особого реквизита. Обижается, когда вместо «рольной» игры ему предлагают настолку.

— Лёва, сыграем в китайские шашки?

— Нет, я хочу нормальную человеческую игру!

Но иногда идёт на компромиссы: вчера почти час играли с Евой в настолку «Майя». Лёва согласился с условием, что это как будто охотники пришли на привал и там играют». (декабрь 2014)

Меч Дарта Вейдера

С появлением совместных игр конфликты моих младших не закончились. Но когда знаешь об их умении договариваться самостоятельно, гораздо легче перенести внимание с «конфликта вообще» на конкретные условия и факторы, которые мешают правильной игре.

Можно предположить, что совместная игра будет возникать чаще, если детям уже знакомо удовольствие коллективных игр и их разнообразие. Казалось бы, в этом нет недостатка: книги и кино, детские площадки и игротеки дают множество сценариев. Но какие из них выбирают сами дети, а какие поощряют родители?

«Когда Киту было 4 года, он по утрам частенько рисовал или склеивал что-нибудь удивительное. У Евы и Лёвы тоже наметилось утреннее творчество, но на свой лад. Позавчера они с утра решили покрасить волосы Лёвы с помощью какао. Поиграли в таком виде, потом помыли его, и только потом сообщили об этом маме, которая спала.

А я задумался: что если такие совместные «достижения» вообще непонятны родителям? У меня вот не было старшей сестры. Мои достижения детства — это именно индивидуальный зачёт: рисунки, постройки. А у них получаются новые роли, новые отношения как результат. А ты этого не понимаешь, считаешь какой-то глупостью и раздражаешься». (май 2014)