Сибирь 2028. Армагеддон

День клонился к вечеру, когда я довел несчастную женщину до бывшего здания городской администрации, куда стекались пострадавшие и лишившиеся крова. Сдал ее озабоченным людям, задавленным «общественной нагрузкой», куда-то побрел, говорил с какими-то людьми. Город стоял на ушах! Моя ничтожная личность никого не интересовала. Информация о событиях минувшего дня стекалась в «Комитет по спасению», возглавляемый полковником Гнатюком. Люди рассказывали, будто полковник лично принимал участие в боевых действиях, поднимал пинками и добрым матом струхнувших вояк, кого-то расстрелял – в общем, оттянулся. Возможно, это были и не враки. Полковник Гнатюк – личность азартная, увлекающаяся и со всех сторон противоречивая. Битва завершилась полным разгромом зараженного воинства. Тех, кто не полег под шквальным огнем, оттеснили за пределы улиц, ограниченных частным сектором. А потом подошла с севера боевая техника, и загнанных в ловушку «мертвяков» покрошили на кусочки. Возможно, кто-то выбрался из передряги, но таковых было немного.

Ко второй половине дня объявили всеобщую мобилизацию. Город, а особенно восточные предместья зачищали с особой тщательностью. Обходили все кварталы, осматривали каждую горку развалин. Лежбище израненных уродов обнаружили в одном из подвалов на Красноармейской улице, забросали подвал гранатами. Кого-то отстреливали поодиночке. К пяти часам вечера командиры подразделения докладывали полковнику: город чист. Специальные команды в ОЗК и противогазах свозили трупы зараженных на пустырь за городом, сжигали в котловане. Хоронили людей, которых погибло тоже немало. Плач стоял над восточными секторами Зоны Безопасности. Город лишился не менее полусотни ни в чем не повинных, не умеющих защищаться горожан. Погибли сорок гвардейцев и просто неравнодушных мужчин, рискнувших примкнуть к военным. Мертвых «трупаков» никто не считал, их просто сбрасывали в ямы и поджигали. Вооруженные до зубов отряды рыскали по периметру, латали дыры, сооружали пулеметные гнезда.

Прокатился зловещий слушок, что в подвале неработающей бойлерной на улице ЖКО Аэропорт расстреляли несколько десятков человек – из тех, что были покусаны, но сумели вырваться. Слушок подтвердил жесткий приказ из канцелярии полковника: изолировать всех, кто побывал в опасной зоне, подвергнуть щепетильному медицинскому осмотру. Всех уклоняющихся – расстреливать и сжигать. В этом была какая-то логика военного времени. Сделать все, чтобы губительная зараза не проникла в город! Прокатился еще один слушок – в ближайшее время Зону Безопасности планируют сузить с нынешних шести километров в диаметре до трех – оставив в ней лишь непосредственно город. И в этом имелся резон: меньше расходы, меньше территория – больше эффективность. А при таком раскладе мой самолет, как ни крути, оставался за барьером. Поселяться в городе я не собирался. Сто процентов, что с этого дня полковник начнет закручивать гайки (на что имеет полное право). Да и какого черта! Уже завтра полковник вспомнит о существовании зловредного типа по фамилии Карнаш и страшно обрадуется: отличная возможность отвести душу! Но это будет завтра. В лучшем случае, послезавтра. Сегодня у полковника масса проблем, не имеющих отношения к зловредному типу.

Мысль о том, что надо брать шинель и куда-то переселяться, по-прежнему звучала вздорно, но уже не так абстрактно, как утром. Уже смеркалось, когда я доволок свои натруженные кости до самолета. Спать и только спать, утро вечера мудренее, как гласит русская народная глупость. Но только я собрался поднырнуть под искореженную стойку шасси, как за спиной раздался шорох! Дыхание перехватило, я развернулся, одновременно выхватывая нож – единственное оружие, что осталось после трудного дня. Черт возьми, опять проворонили зараженных!

Я сжимал рукоятку, готовясь нанести удар. В сивой мгле покачивалась понурая фигура. Неуверенные движения, слабая координация. Так ведут себя зараженные, если погружаются в транс или не видят перед собой добычи! Я действовал с упреждением – шагнул вперед. Клинок уже прочерчивал дугу, чтобы вспороть брюхо. Но тут из темноты прозвучало с хрипотцой:

– Подожди, Карнаш, не убивай… – И после тягостной паузы: – Я тебе еще пригожусь…