Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии

В метаанализе 2014 года американского ученого – специалиста по мерзлоте Кевина Шефера было выдвинуто предположение, что к 2100 году из вечной мерзлоты в атмосферу выйдет 120 миллиардов тонн углерода. Это 5,7 % общего объема выделяемых парниковых газов, что повысит температуру планеты на 0,29 градуса. При этом доля метана будет составлять лишь 0,06 градуса. 60 % потепления, вызванного таянием слоя мерзлоты, произойдет после 2100 года.

Однако в Сибири вечная мерзлота находится не только на материке, но и на морском дне. Северное побережье Якутии омывают мелкие моря – море Лаптевых и Восточно-Сибирское море. Еще 15 000 лет назад их вообще не существовало, на их месте была тундростепь, по которой ходили мамонты. Потом материковые льды Европы и Америки начали таять и уровень моря поднялся. Когда подъем воды закончился, ее уровень стал на 120 метров выше. Слой вечной мерзлоты остался под водой и там медленно начал таять под влиянием воды и соли.

Еще в 1990-х считалось, что морская мерзлота стабильна. На картах исследователей под морским дном она достигала 200–300 метров в глубину, хотя на самом деле никто ее не исследовал. А потом из Северного Ледовитого океана стали доноситься тревожные новости. Игорь Семилетов, океанолог из Владивостока, пробурил несколько скважин в прибрежных водах моря Лаптевых, там же, где бурили советские ученые в 1981–1982 годах. И выяснилось, что мерзлота в среднем таяла на 14 см в год. А в некоторых скважинах ее не обнаружили совсем.

В сентябре 2018 года я отправился вместе с Семилетовым и его группой из 55 человек на море Лаптевых – раньше называлось Норденшельдово море – выяснить, каково положение подводной мерзлоты. Научная экспедиция длилась пять недель. Наш корабль – российский научно-исследовательский флагман «Академик М. Келдыш». На этом построенном в Финляндии в 1980 году корабле тарахтело четыре двигателя финского завода Wärtsilä. Флагман медленно плыл вперед, хотя ветер временами доходил до 22 м/с и поднимал на океане многометровые волны.

Внутри на судне было ощущение, что я и правда вернулся в Финляндию 1980-х. Комфортная каюта отделана под красное дерево. В дверях – старая модель замков финской фирмы Abloy, телефоны с диском фирмы Ericsson. Даже кофейник родной, фирмы «Оpа». В столовой четыре раза в день подавали еду, о чем сообщали по центральному радио. Баню разрешалось посещать два раза в неделю. Единственный минус то, что на корабле вся жизнь текла по московскому времени. Это означало, что на море Лаптевых мы работали в темное время суток, а спать пытались в светлое.

В нашей научной экспедиции нашлось место и неудачам. Прибыв на море Лаптевых, нам пришлось впустую прождать пять дней, хотя погода для исследований была идеальная. Дело в том, что в разрешении стояла неверная дата. Министерство науки РФ, которое финансировало экспедицию, не любит торопиться, когда надо исправлять свои ошибки. По слухам, это было подстроено другим ученым из-за старых терок, связанных с использованием судна.

Все время, пока мы плыли на корабле, ученые изучали содержание газа в воде и воздухе. Когда мы прибыли на море Лаптевых, ученые включили три разных эхолота. Судно посреди пустынного моря стало ходить зигзагом. По сигналам, поступающим с эхолотов, на экране отображался разрез водной массы под нами. Затем на синем поле появились красные столбики, словно языки пламени: «Seep! Утечка!»

Языки пламени – это метановые пузырьки в воде. Считается, что метан вырывается в воду из гидратов в слое вечной мерзлоты. Обычно газ, поднимающийся с морского дна, не доходит до атмосферы, он распадается под влиянием микробов и окислительных процессов. Так как море Лаптевых в среднем каких-то 45 метров глубиной, часть газа все-таки попадает на поверхность.

В 2010 году Семилетов и его жена, исследователь Наталья Шахова, прогремели своими статьями в журнале Science. Они подсчитали, что море Лаптевых и Восточно-Сибирское море ежегодно выбрасывают в атмосферу восемь миллионов тонн метана, это больше, чем все моря мира вместе. То есть на дне Северного Ледовитого океана тикает метановая бомба. Семилетов и Шахова опирались на подсчеты, по которым в восточной части основания материка содержится 1000–1400 миллиардов тонн запасов углерода. Если таяние мерзлоты ускорится и 5 миллиардов тонн в виде метана проникнет в атмосферу, это будет равняться содержанию метана в атмосфере сейчас. Если высвободится 50 миллиардов тонн, то случится катастрофа, в результате которой большая часть планеты станет непригодной для жизни.

В ту поездку команда Семилетова рядом с дельтой реки Лены зафиксировала десятикратное содержание метана в сравнении с обычным. Особенно внимательно группа изучала три обширных подводных газовых месторождения, которые она нашла ранее. В этот раз на одном из них был зафиксирован выброс. Семилетов считает, что тут метановые выбросы за последние пять лет, за время их наблюдений, выросли в 3,6 раза.