Сибирские сказания

Как они до другого берега добрались, из вида скрылись, срезал тогда Джаузаб тонкую камышинку, зубами ее зажал и пошел по дну, а мешок заплечный с Фаридой на руках над водой несет. Так на тот берег и переправился, а там уже и до своей деревни добрался, в дом вошел, невесту с отцом, матерью познакомил, объявил, что женится на ней. А те и рады, что сын невестку в дом привел. В темноте уже слышит, что Ат-Кашка подле ворот заржал, удилами брякает, копытом землю роет, что к хозяину вернулся, погоню далеко в стороне оставил. Вышел к нему Джаузаб, обнял крепко за шею и поблагодарил за все, что тот для него сделал, накормил овсом досыта и с тех пор уже не гонял его без дела по лугам, а лишь по праздникам выезжал погарцевать, перед людьми добрыми удаль свою показать. Не зря люди говорят, что иной конь лучше друга, так оно и вышло. Не тот друг, что слова хвалебные тебе говорит, а тот, кто, себя не жалея, из лихой беды спасет, выручит.

Только вот после свадьбы у Джаузаба жизнь с Фаридой не удалась, не заладилась. Вроде и любовь была, а семьи не получилось. Фариде в доме жениха все не нравилось, не по душе было. И еда не еда, и питье не по вкусу. И года не прошло, как вдруг она исчезла из селения нашего, пропала неизвестно куда. Джаузаб ее искать пробовал, да все без толку. Поначалу горевал, а потом успокоился, но сразу постарел на десяток лет, совсем как старик смотрелся, хотя ему и тридцати годков не набежало еще. И конь его Ат-Кашка из жеребца-красавца в жалкую клячу превратился. Недолго они после того и прожили, почти враз и умерли, так друг друга любили. Вот и думай после этого, что всего в мире дороже: любовь женщины недолгая или дружба вечная? И не важно, кто твой друг, главное, чтоб он верным был и тебя ни на кого на свете не променял, не предал. Только таких друзей нынче, верно, совсем не осталось, перевелись все.

Сихерле – заколдованная девушка

Дед мой часто повторять любил: «Коль родители неправедно живут, то грехи их на детей лягут». Я тогда мальцом совсем был, не понимал, что значит «неправедно», а переспросить, разузнать у того же деда стеснялся. Потом уже разобрался, дошло, что к чему, и часто те дедовские слова вспоминаю. Да и как не вспоминать, когда чуть не каждый день подтверждение им нахожу. А вот про одну историю стародавнюю и вам расскажу, поведаю о том, как в жизни бывает, случается, коль люди не по правде живут.

В одном селе когда-то семья жила. Жена, как водится, по хозяйству управлялась, а муж ее извозом занимался – на подводах разные товары для богатых людей возил, куда им то требовалось. Жену свою он любил пуще всего на свете и никогда из поездки без подарка не возвращался: то платок в цветах дивных ей привезет, то ожерелье бирюзовое или коробку с леденцами-скрипунами сладкими, все-то ей угодить хотел, во всем потакал. Та мужнину обновку на себя приладит-прикинет, в зеркальце глянет, смотрит, не налюбуется на платок новый или ожерелье, рада-радехонька. Потом еще и к соседкам, к подружкам сбегает, похвалится: мол, глядите, завидуйте, как муженек меня любит, балует, разными разностями одаривает. А когда жена довольна, то и муженьку ее приятно, что угодил, усластил женушку-подруженьку.

И все-то в семье у них было хорошо-ладно, кроме одного: деток Аллах не дал. А что за семья, когда в доме смеха-крика ребячьего не слышно, никто тебя из поездки обратно не ждет, навстречу с криком «папа приехал!» не бросается, тебе не радуется. То уже не семья, а название одно, иначе и не скажешь. Потому муж и жена молились часто со слезами на глазах, Аллаха просили послать им ребеночка, обещали, что ни в чем ему отказа не будет, станет как сыр в масле кататься. Видать, услышал Аллах их молитвы и наградил за терпение великое. Как-то раз и говорит жена мужу:

– Жду ребеночка к весне, коль все удачно сложится.

Обрадовался тот, чуть в пляс не пустился, что наследник наконец-то на свет божий родится-появится, будет на кого дом, хозяйство оставить, ради этого и на свете стоит жить. Стал он жену больше прежнего любить, нежить, всю черную работу на себя взял и поднять чего с пола не дает, сам кидается, едва что на руках не носит.

Тут пришло ему время с обозом в дальние края идти, в аккурат посреди зимы. Он перед отъездом своим соседскую девочку попросил, отблагодарить обещал, чтоб она за женой его приглядывала, по дому управляться помогала. Жене говорит:

– Береги себя, хочу, чтоб сына родила крепкого, здорового, мне в помощь, тебе в утешение.

Та его поцеловала на прощание, обещала все как есть выполнить, ребеночка родить здорового и мужа своего тем самым порадовать. С тем тот и отбыл, укатил на долгие недели.