Сибирский триллер Том 2

   Всеобщие права человека и свобода, как осознанная необходимость, о которых с усмешкой говорил Гребнев, тоже вызывали скепсис. Неужели у него, Дёмина, владельца миллионных капиталов, такие же права, как у бездомного бомжа? И, наоборот — у бомжа такие же права, как у него? А что касается свободы, то бомж действительно свободнее его. Сегодня на собрании акционеров он должен был доказывать очевидное, вместо того, чтобы послать всех на три буквы.

   Бред о коммунизме был логичен и привлекателен для масс, но в какой—то момент перестал быть им близок. А на одной болтовне о демократии, свободе и правах человека долго не продержишься. Поэтому решение о срочном переводе капиталов на Запад правильное, чтобы события не застали его врасплох и чтобы не пришлось повторить судьбу российского дворянства и шоферить в Европе на такси.

   По дороге домой ему пришла интересная мысль: если купить несколько штук таких политтехнологов, как этот Гребнев, то можно попробовать избраться губернатором. А заключив соглашение с крупными московскими предпринимателями, можно поменять и президента. Или стоит попробовать договориться с ними и самому баллотироваться в президенты? Чем он хуже больного Ельцина? Хотя, конечно, с Ельциным трудно конкурировать — вряд ли кто другой сможет дать зеленый свет воровству в таких фантастических размерах.

   Деньги, выделяемые на "восстановление народного хозяйства и социальной сферы Чечни", разворовываются триллионами! [54] и есть где развернуться. Вот только допускают к этим триллионам лишь своих людей. Впрочем, если получится с заводом "Импульс", то можно будет договориться с Нухаевым и махнуть завод на участие в финансовых структурах, контролирующих маршруты каспийской нефти.

   Конечно, иметь дело с криминальными структурами небольшое удовольствие, но таковы реалии. "Демократия" разрушила правоохранительную систему и вакуум государственной власти быстро заполнился властью криминальной. Поэтому надо оставить в стороне брезгливость и вписываться в существующие правила игры. В стране нынче проживают два народа: богатые и бедные, и лучше принадлежать к первому. А для этого все средства хороши!

   Сидя в машине, Дёмин слушал, как охранники уговаривают двух пьяных девок освободить проход, и вспоминал разговор с политологом. Неужели этим девкам нужны какие—то права? Им требуется свобода только для того, чтобы пьянствовать, колоться и трахаться. И сейчас эта пьянь мешает ему добраться до туалета, в то время как мочевой пузырь буквально разрывается. Уже нет мочи сдерживаться!

   — Мы сейчас разберёмся, Константин Данилович, — сказал охранник, сидевший рядом и вдвоём с другим охранником вышел из машины.

   — Девушки, не надо никаких паспортов, — сказал он, подойдя к ним. — Пройдите, пожалуйста, чуть дальше, вот туда, к соседнему подъезду.

   Он говорил с ними доброжелательно, не желая обострять обстановку. У девиц был какой—то отрешенный вид, как будто они накачаны наркотиком. И говорили они как—то механически, не задумываясь. "Наркоманки", — решил он. Такие не представляют опасности, но порядок требовал, чтобы никого не было перед подъездом.

   Одна из девиц, переведя на него странный, как бы обращенный в себя взгляд, произнесла:

   — Да покажу я вам паспорт, покажу...

   Она расстегнула сумку и засунула туда руку. Потом посмотрела на подругу:

   — Я же свой паспорт тебе дала. Он у тебя в сумке.

   — Нам не нужны ваши паспорта, — настойчиво повторил охранник, теряя терпение. Но вторая девица, не обращая на него внимания, расстегнув сумку и сунув туда руку, сказала:

   — Я тебе вернула паспорт, ты забыла? На хрен мне сдался твой паспорт с твоей пропиской!

   Девицы стояли в окружении четырёх охранников и мололи явную чушь, в то время, как мочевой пузырь Дёмина готов был лопнуть, и он решительно открыл дверь машины. У соседнего подъезда бомж, которого охранник уговаривал уйти, разбил об асфальт бутылку, и громко заорал противным голосом:

   — Не жди меня мама, хорошего сына, твой сын уж не тот, что был вчера...

   Четыре охранника, стоявшие возле копавшихся в своих сумках девиц, скосили глаза на бомжа, а Дёмин, взглянув в его сторону, брезгливо поморщился. В это момент за углом раздался грохот приближающегося мотоцикла, и охранники, положив руки на рукоятки пистолетов, перевели взгляды на проезжую часть, напряженно ожидая мотоциклиста в полной готовности мгновенно отреагировать, если тот попытается открыть стрельбу.

   Из джипа выскочили три охранника и закрыли собой со стороны дороги Дёмина, который вылазил из машины с намерением быстро проскочить домой. Мотоциклисты тем более опасны, когда сидишь в машине: они могут на ходу положить из автомата всех, кто в ней находится. А прикрытый охранниками, он сможет успеть добежать до подъезда. "Сегодня какой—то сумасшедший вечер!"— устало подумал Дёмин, и эта была его последняя мысль. Лариса рванула руку из сумочки, и он, с пулей во лбу, свалился на землю рядом с машиной.