Сибирский триллер Том 2

   Кудрявцев попытался отключиться от мыслей и заснуть, но не получилось и он начал думать об ордене розенкрейцеров, материалы по которому изучал. Потратил два дня, но так и не понял, зачем местные "экстрасенсы", энтузиасты тайных знаний, подали заявку на открытие в городе филиала московского отделения ордена. Правозащитники обвиняли Управление в том, что оно препятствует свободе отправлению религиозных обрядов и деятельности религиозных структур, только неясно, является ли эта организация религиозной? Непонятны её структура и вообще цели. Возможно, не те материалы изучал и следует просто поручить составить подробную записку экспертам?

   Орден позиционирует себя как "тайный", но если о нём знает, кроме его членов, ещё кто—то, то он уже по определению не является тайным. Отсюда следует, что открытая для посторонних информация об ордене не является достоверной. Как же принимать решение, не владея вопросом? И вообще, подпадает ли орден под действие закона о религиозных организациях? Тайные общества опасны тем, что могут влиять на государственную политику через тех политиков, кто, будучи прельщенными "тайными знаниями", вступают в них и подпадают под влияние иерархии и доктрин. В конечном итоге они оказываются во власти руководителей этих обществ.

   Неожиданно вспомнилась история Бокия, председателя Петроградской ЧК, возглавлявшего позже 9—й (специальный секретно—шифровальный) отдел. Необычным методам шифровальной работы Глеб Иванович научился именно у ордена розенкрейцеров, членом которого, вполне возможно, состоял. А если бы не состоял, то кто бы его учил тайнописи?

   Царская охранка не могла расшифровать его сообщения, поэтому особые способности в области криптографии сделали Бокия бессменным начальником шифровальной службы. Он был одновременно и чекистом, и мистиком, посвященным в тайные ложи, и под его личным контролем в НКВД существовала специальная парапсихологическая лаборатория, пользовавшаяся в системе органов непонятной самостоятельностью. О какой же религиозности этого ордена может идти речь, если даже атеист Бокий был розенкрейцером?

   Незаметно для себя Кудрявцев задремал и был разбужен громким стуком в двери. Спросонок почему—то подумалось, что приехала жена, и он недовольно пошел открывать шлепая босыми ногами и даже не натянув на себя брюки. На крыльце стоял водитель дежурной машины.

   — Товарищ подполковник, приказано отвести вас в областную больницу. На генерала Ферапонтова совершено нападение, и он находится в реанимационном отделении, — доложил старший сержант.

   — У тебя трос есть? — спросил Кудрявцев, сразу же вспомнив о своей машине. Не бросать же "зубило" на дороге, если подвернулась возможность отбуксировать её во двор Управления. А утром можно будет решить, что ней делать.

   — Простите, что есть? — удивился водитель, решив, что ослышался.

   — У меня машина на шоссе стоит. Заглохла по дороге. Надо её отбуксировать в Управление.

   Когда Кудрявцев приехал в больницу, выяснилось, что немногим менее получаса назад произошло повторное нападение на лежащего в коме Ферапонтова. Главврач больницы бестолково пытался объяснить, что произошло, но подошел начальник райотдела милиции полковник Осипов и сообщил, что убит милиционер, дежуривший возле палаты, и внутри палаты находятся ещё два трупа.

   — Их сейчас должны забрать. Следственная бригада работу почти закончила. Но к единой версии произошедшего пока не пришли, — бодрым голосом сообщил Осипов, но наткнувшись на мрачный взгляд Кудрявцева, поник.

   — Как получилось, что дежурил один милиционер, а не двое, как положено? — поинтересовался Кудрявцев, глядя на него в упор.

   Осипов потел, пыхтел и вытирал платком взмокший лоб, понимая, что фээсбэшник с него не слезет, пока не выяснит этот вопрос. А если, к тому же, утром узнает, что Осипов запретил дежурство в больнице охранникам Ферапонтова, то может подумать, что он специально создал облегчённые условия для покушения. Эти фээсбэшники за своих башку могут оторвать, хотя Осипов и сам не понимал, почему упёрся насчёт охранников. Ведь вовсе не имел никакого злого умысла, просто вожжа под хвост попала. А вот пойди теперь докажи, что невиновен! Могут инициировать служебное расследование, и тогда его карьера накрылась! Залетел, как последний фраер!

   Кудрявцев, не мигая, молча смотрел на Осипова, ожидая ответа. Он понимал, что от этого кретина, стремительно выбившегося при новой власти из начальников паспортного стола в начальники райотдела, ждать разумного объяснения не приходится, и размышлял, кто мог организовать покушение и кому это выгодно. Известно, что Осипов берёт взятки за прописку и крышует рэкетиров, но создавать условия для вторичного покушения на Ферапонтова не решился бы. Маловероятно также, что организовали покушение криминальные структуры — им никакого смысла нет, а риск большой. Не имело смысла устраивать покушение и губернатору Климову — первая же мысль, которая приходит в голову, что это он заказал ликвидацию основного соперника. Перед выборами такое подозрение серьёзно бьет по репутации.