Сидящее в нас. Книга третья (СИ)

– Я говорила вслух? – почти и не смутилась Каюри, завозившись в попытке выскрестись из мохнатого кокона, подняться и заглянуть в его глаза.

– Всё равно ничего не сумеешь разглядеть, – и безо всяких демонических наушниц отгадал Каймат её намерения. – Темно. Ты просто замечательно греешь мне бок, так что не старайся. К тому же, – хмыкнул он, – ты и при свете не всегда верно читаешь по моему лицу.

– Я тебе что ли дура? – сам собой выскочил из неё один из перлов Челии.

Ляпнула и невольно захихикала, уткнувшись носом в его плечо.

– Ты умная, – вполне серьёзно возразил Каймат. – А я привык скрывать чувства. Сколько себя помню, вокруг всегда слишком много приятелей. Открою тебе великую тайну: мальчишки не менее любопытны, чем девчонки.

– А нас в этом обвиняете, чтобы не выглядеть таковыми?

– Конечно. Как иначе? Любопытство порочит мужественность. Так, во всяком случае, принято думать, – пояснял Каймат всё так же серьёзно.

– Ну, твою мужественность трудно опорочить, – удивлённо пробормотала Каюри. – Странно даже думать, что тебя может беспокоить подобная чепуха.

– Тебя же твоя чепуха беспокоит, – не без усмешки парировал исполин. – Чепуха… Она, знаешь ли, такой выглядит лишь со стороны. И особенно отчётливо это понимаешь рядом с Лиатами. Если их слушать, не задумываясь, сплошь один щенячий бред. А как вдумаешься…

– Тебя действительно не угнетает отказ от…, – начала Каюри, но не смогла найти нужных слов.

– Человеческого естества? – помог Каймат, рука которого накрыла её голову и ласково шерудила волосы.

– Угу, – тотчас сомлела Каюри от ласки.

– Как может угнетать то, чего не ощущаешь? – искренно удивился Каймат. – Я не чувствую каких-то значительных перемен. Каким был, таким и остался. Даже в евнуха не превратился, что весьма радует.

– Особенно Лиат, – вновь прыснула Каюри.

– Да-а, это беда, – вновь посерьёзнел Двуликий. – С этим нужно что-то делать.

– Не выйдет, – без сожаления разочаровала его более опытная Двуликая.

– Почему?

И тут уж удивилась она. Но быстро догадалась, откуда растут ноги столь нелепого вопроса:

– Ты ведь не понимаешь подлинного смысла… наших взаимоотношений с демонами.

– Откуда бы? – моментально заинтересовался Каймат, развернувшись к ней всем телом.

И придавив свою наставницу, отчего та пискнула и заехала ему под одеялом ногой.

– Не отвлекайся, – и не думая извиняться, потребовал он.

Сгрёб её в охапку и притиснул к себе – будто заживо похоронил, навалив сверху камней. Каюри вытянула шею, спасая рот от набившейся туда шерсти – остальное спасать и не пыталась. Вздохнула и начала урок.

Удивить его не вышло: Каймат всё принял, как прежде не известное, но само собой разумеющееся. Чуть подумал и признал:

– С приобщением к Двуликим я поторопился. Знал бы, что демоны начнут подъедать все мои чувства, может, вовсе бы не стал этого делать.

– Не все, – не без лёгкой издёвки успокоила его Двуликая. – Плохие чувства демоны не едят. Они тебе что ли дураки? Им подавай только самое вкусное. А самое вкусное для них, это когда мы их любим. На этом ты и попался. Не обзавёлся бы добрыми чувствами к взбалмошным демоницам, тебя бы не взнуздали.

– Да уж, – недовольно проворчал Каймат.

Как показалось Каюри, не вполне искренно.

– Ладно, – вздохнул он, целуя её особенно нежно. – Разберёмся. А там и привыкнем, раз пути назад нет. Закрывай глазки, моя сказочная укротительница демонов.

– Как скажешь, мой суровый пастух прекрасных Лиат, – в последний раз поддела она Двуликого.

И вправду с наслаждением закрыла отягощённые зудящей усталостью глаза.

Демоницы вернулись, пока они спали. И без указок Двуликих основательно перетрясли дом. Каюри даже не утруждала себя извинениями, когда гости, проснувшись, с трудом нашли забившегося в угол давешнего чиновника – остальной дом был пуст.

Воистину мужественный человек всегда вызывает невольное уважение – тем более у воинов.  И они пригласили его на завтрак. Хотя, не будь с ними Бирати, рылись бы на кухне, как свиньи, в поисках, чего бы сожрать. Но их оберегательница непутёвых путешественников накрыла стол: честь по чести. Всё, что не доели ночью, было уничтожено подчистую.

– Да не врёт он! – досадливо оторвалась Ютелия от разглядывания собранных по всему дому «интересных штук». – Пристали, как репьи к собачьему хвосту.

Повторивший всё слово в слово чиновник облегчённо выдохнул. И тут же снова оторопел от страха, ибо висевшая над ним Челия не преминула выступить:

– А чего тогда пугается? Дрищ мокрожопый. Сейчас штаны обмочит. И будет нам тут вонять, как дерьмо.

– Дрищищи-дрищищи-дрищищи-дри! – помогал ей Улюлюшка, носясь вокруг стола и распихивая по карманам сладости.

– Цыц вы оба! –  прикрикнул на шумную мелочь Каймат и внимательно посмотрел на Двуликую: – Двигаем дальше? Или дождёмся хозяина дома?

– А ты как думаешь? – уже вполне привычно спихнула Каюри на него всю ответственность за следующее решение.

Что ни говори, когда в твоей жизни появляется мужчина, женщина – не прилагая к тому ни малейших усилий – мигом становится смелей. И чуть-чуть легкомысленней.