Сидящее в нас. Книга третья (СИ)

Пока шли, Каюри всё больше удивлялась тому, что в ней ничто не откликается на предстоящую встречу. Ладно, жалости к отцу нет – откуда той взяться? Так и привычная ненависть куда-то запропала: все мысли только о Чахдуре. Будто не к родному человеку идёт, а к постороннему мужику, до которого ей нет никакого дела. Неужели в ней так ничего и не шевельнётся? Как бы там ни было, это её отец.

Всё встало на свои места, едва они переступили порог обширного мрачного помещения нижнего этажа башни. И Каюри услыхала его надтреснутый, жёсткий голос:

– Она пойдёт, куда я велю! И до совершеннолетия станет делать, что я велю! А до этого ещё далеко.

Полумрак вспыхнул, пожираемый огнём демонических щупалец. Отвечая на взрыв её душевной ярости, ЗУ с МУМ изготовились уничтожить всё, что способно причинить Двуликой хоть малейший вред. Белые пятна освещённых лиц брызнули в стороны, оставив перед ней лишь два пятна: бесстрастное лицо Каймата и опешившую одутловатую морду, заросшую и омерзительную.

Ногти Диамель впились в её руку – Каюри глубоко вдохнула, как учил дядюшка, выдохнула и почти спокойно задала самый главный вопрос:

– Где Чахдур?

– Дочка? – неуверенно пробулькал тот, кто лишь несколько секунд назад столь самоуверенно провозглашал свою волю над ней.

– Где Чахдур? – процедила она, вновь скатываясь в пропасть бешенства.

МУМ тотчас атаковал неверяще моргающего отца. Опутанный от пояса до груди, тот поднялся в воздух, суматошно болтая руками и ногами. Орать от страха не мог – лишь хрипел, силясь осознать, кто же такой перед ним. ЗУ добавлял жути, устроив вокруг Двуликой и прильнувшей к ней королевы сумасшедшую пляску.

– Лучше отвечай! – ледяным тоном приказала Диамель. – Иначе никто не сможет удержать твою дочь от страшной кары, уготованной тебе.

Что-что, а напустить жути в подходящий случаю момент королева умела. И её такое милое лицо наливалось невероятным холодом бездушного величия – аж мурашки по коже.

– Отпусти его, – скучным голосом посоветовал Каймат, бесстрашно подойдя к Двуликой, что дышала загнанным зверем. – Так он тебе ничего не скажет. Ещё сердце оборвётся. Тогда вообще ничего не узнаем.

Каюри выдохнула, выпуская из себя жгучий комок гнева. Выпустил свою добычу и МУМ, втягиваясь в неё, но, не исчезая совсем. Диамель вытерла навернувшиеся на полуослепшие глаза слёзы.

– Простите, ваше величество, – покаянно прошептала Каюри, пожимая её руку.

– Ничего, – буркнула королева и возвысила голос: – Я не намерена здесь торчать до тех пор, пока этот человек не придёт в себя! Раз он не способен оценить наше желание обойтись с ним по-хорошему, обойдёмся с ним по-плохому. Каймат! В пыточную его!

– Я скажу! – тотчас взвыл скорчившийся на полу Цамтар, отбиваясь ногами от подступающих гвардейцев. – Скажу! Я скажу!

Каюри невольно покосилась на дядюшку. Тот смотрел на своего брата с какой-то затаённой жалостью. Они ведь братья, вместе росли – мелькнуло у неё в голове, пробиваясь сквозь муть глухого озлобления. Вместе играли мальчишками. Вместе помогали матери, которая вырастила их в одиночку. А закончилось всё невыносимо гадко.

Мысль мелькнула и пропала, и в этот раз не вызвав в душе ни малейшего отклика. Зато явилось спасительное осознание: у неё действительно нет отца. А это нужно знать твёрдо. Дабы душа не рвалась на части между желанием его обрести и окончательно похоронить в своём сердце, которое не пожелало впустить мертвеца.

Всё-таки, Каймат очень хороший человек. Верно оценил, что Двуликая сейчас в состоянии лишь громить и убивать. И закрыл её своим громоздким телом от допрашиваемого. Тот и без того еле жив от страха – выколачивать из такого нужные сведения сродни вытряхиванию старого ковра: чуть сильней хлопни по нему, и разлезется. А им нужны ответы – не тоскливое полубезумное блеяние.

– Шли бы вы отсюда, – налетел на двух замерших женщин решительно настенный Лунхат. – Не место вам тут.

– Я должна всё услышать! – заупрямилась, было Каюри.

И попыталась оттиснуть дядюшку в сторонку. Тот отвесил ей смачный подзатыльник, вмиг прочистивший мозги. Каюри клацнула зубами и с благодарной беспомощностью улыбнулась своему попечителю.

– Ничего, девочка, – пробормотал Лунхат, прижав к себе непутёвую Двуликую. – Ничего. Теперь-то мы его найдём. Теперь станет полегче. Ты ступай, а мы с Кайматом всё у него выведаем. Ни к чему тебе на него любоваться, – дёрнул он головой в сторону причитающего брата. – Не на что там любоваться. Да и слушать тебе его незачем. А то я не знаю. С угрозами не вышло, так он тебя жалобить примется. А ты…

– Его точно убью, – обессиленно процедила Каюри и окончательно сдалась: – Ты прав. Мне лучше уйти. Злит он меня… не передать как.

– Не вздумай потом от меня ничего утаить! – пригрозила распорядителю королева, подталкивая Двуликую к дверям.

– Да, когда я?.. – деланно возмутившись, начал, было, распаляться Лунхат.

– Знаю я вас, – как-то уж слишком неопределённо возразила Диамель.

И вытолкнула прочь притихшую Двуликую. Вытолкнула прямо в объятья разогнавшейся на помощь Ютелии.