Сидящее в нас. Книга третья

– Да нет,  – возразил Каймат, коснувшись её губ кончиком тяжело дышащего носа. – Это ты не понимаешь. Не пытайся слепить для меня счастье. Тебе кривого горшка не вылепить, не то, что такую великую вещь. Всё, хватит, – вновь отпрянул он. – Я слишком долго ждал, когда закончится этот день. Так что лежи и не трепыхайся. Я ополоснусь, а потом мы повторим «это… ну».

И они повторили. И опять, добравшись до извержения высочайшего наслаждения, Каюри в полубреду ощутила присутствие Лиат. Все три алчные паразитки старались не упустить ни капли того, что почитали своей законной добычей.

А потом изнеможение как-то незаметно столкнуло Каюри в непроницаемую бездну сна.

 Проснувшись, она обнаружила, что солнце за окном почти добралось до полуденных высот. Быстренько умывшись и одевшись, воодушевлённая Двуликая влетела в гостиную и остолбенела. Почти под самым потолком парил восторженно поющий Улюлюшка. Его обвивали кольца БАЦ – Каюри всегда поразительно тонко чувствовала каждого демона и безошибочно их различала.

Щупальце, игравшее с мальчишкой, выходило из Каймата, который сидел за столом и преспокойно метал кости с Муанатом и Саядом. ЗУ висел на шее нового Двуликого призрачным шарфом. И пытался участвовать в игре: тыкался мордой в кулак Саяда, готовый разжаться и выбросить кости. МУМ свернулся на коротко стриженной макушке Каймата и о чём-то мечтал. Ни одной поганки, одарившей Двуликого своими лазутчиками, в гостиной не наблюдалось.

Поймав ошарашенный взгляд Каюри, Бира̀ти – что зашивала на тахте чью-то рубаху – сочувственно посмотрела на неё и опустила глаза. Мужчины сделали вид, будто в гостиную вообще никто не входил. А значит, верещать по поводу неожиданных перемен не станет.

– И не подумаю, – сквозь зубы процедила Каюри, вздёрнула подбородок, вдохнула-выдохнула и мягко осведомилась: – Бира̀ти, ты меня не накормишь? Обед уже был?

– Нет, – с облегчением разулыбалась девушка, отложив шитьё.

– Выспалась? – отважился поинтересоваться Саяд, тщательно изображая бесстрашную удаль.

– Не о том спрашиваешь, – ласково указала ему Двуликая, добравшись до дивана.

И нарочно усевшись так, чтобы рожи всех трёх игроков были перед глазами.

– И о чём надо? – зыркнув на друга, уточнил Саяд.

– Не голодны ли мои демоны, – ещё ласковей подсказала Двуликая.

– Не голодны, – усмехнулся Каймат, даже не взглянув на неё. – Сейчас поедим и двинем в Чамтих. Если ты не передумала.

– Не передумала, – буркнула Каюри.

Это хорошо, что он не смотрит – почти обрадовалась она. Потому что минутная злость на то, что он всё-таки уподобился ей, тайком превратившись в нелюдь, прошла. И теперь ей было стыдно за нахлынувшую взамен эгоистичную радость: он сделал то, о чём она старалась не мечтать. В чём боялась себе признаться: теперь Каймат будет с ней. Навсегда. И как бы это не испортило ему жизнь, ей почти всё равно.

– Три четвёрки, – бесстрастно объявил Муанат, выбросив кости. – Этот кон за мной. С вас по десятке серебряных. Пойду, –  натужно поднялся он, разминая плечи, – потороплю с обедом.

– По̀ди-по̀ди-по̀ди-по! – заливался под потолком Улюлюшка.

На прощание они спокойно пообедали с гостеприимным хозяином. Каюри, наконец-то, заметила, что вся её одежда приведена в порядок. А натянутая впопыхах шёлковая рубаха не выстирана, а совершенно новая. В глаза это не бросалось: на ней, как и на прежней, ни вышивки, ни кружев. Бира̀ти была не только заботлива но и внимательна.

Пока Двуликая дрыхла, замечательная во всех отношениях девчонка позаботилась обо всех. Даже умудрилась обновить одежду Лиат. Принципиально ничего не изменилось, но рубаха и штаны Ютелии целы и непорочны – лишь драные сапоги королевы с неё так и не удалось стащить. Илалия щеголяла в новом богатом платье: столь же воздушном, но теперь сиреневом. Детвора во всём новом, что тоже сродни подвигу: загнать в лавку с одеждой того же Улюлюшку просто кара Создателя.

Каюри искренно устыдилась своего наплевательского отношения к подопечным. Что ни говори, до королевы и той же Баили ей страшно далеко: у тех Лиаты никогда не шляются оборванками. А она и сама наплевательски относится к внешнему виду, и Лиаты у неё сродни портовым шлюхам – размышляла самая безответственная Двуликая, обнаружив демониц на заднем дворе.

Когда отобедавшие путешественники вышли, дабы продолжить путь, их встретил оголтелый визгливый ор.

– Фу! – обиженно насупилась Илалия, стоя у самой двери и разглядывая павлинье перо, зажатое в огненном кулаке БАЦ. – Портовыми шлюхами нас ещё никто не обзывал.

– Фу-фу-фу! – подлетая, задорно проверещала Челия.

За ней ЗУ волочил орущего благим матом павлина. Ещё за одним гонялась Ютелия, уговаривая птичку не выпендриваться и показать, как она раскрывает хвостик.

– Прекратите! – поморщившись, недовольно велел Каймат.

Негромко, но все три безобразницы его услыхали.

– А чего, и посмотреть нельзя?! – возмутилась демонюшка, но павлина отпустила.

Тот бросился удирать со всех ног.

– А хвосты им выдирать зачем? – строго осведомился Муанат.

– Это случайно, – невинным голоском промурлыкала Илалия.