Сидящее в нас. Книга вторая

Почтенный Ашбек не рискнул отпускать Трёхликую без надлежащего догляда и поволокся за ней, брюзжа на «некоторых всяких», у которых всё не как у людей. Охота по понятным причинам завела их в самые затрапезные кварталы, где проживали любители ночной жизни. Любители охотились за чужим добром, а Трёхликая за ними, о чём на следующий день взахлёб судачили во всех злачных местах города. Ещё бы: несколько известных на всё побережье мерзавцев как-то неожиданно и совершенно непонятным образом почили за одну ночь – редкое везение для добропорядочных граждан.

Лис, как человек весьма умный и опытный, понимал, что после третьей такой охоты вопрос поразительной случайности отпадёт за невероятностью подобных совпадений. И тогда обязательно найдутся умники, что припомнят страшные сказки из Суабалара про тамошних демонов, пожирающих души людей. Пусть демоны прежде никогда не охотились в Империи, всё когда-нибудь происходит впервые, а после входит в привычку. А кому она нужна – такая привычка? Нет, такие радости нужно пресекать на корню – решит Империя и объявит охоту на самого охотника.

Лиатам хорошо: напакостила, набила брюхо, а после только её и видели. Трёхликая же при всех своих достоинствах летать на дальние расстояния не сподобилась: побегает, поскрывается, но непременно попадётся. Может, конечно, уйти в море, а там ищи её, свищи – о себе Лис как-то не задумывался, будто заранее свыкся с мыслью, что сознательно шёл на смерть. Или делал вид, что свыкся, дабы не волновать Трёхликую.

Но та, невзирая на любое постороннее вмешательство, только и умела, что волноваться о близких. А потому затеребила своего опекуна требованием немедленно отыскать способ перебраться на ту сторону моря. После чего бедная бесприютная девушка охотно исчезнет, пресекая зарождающиеся слухи о демонической и околодемонической нечисти.

– Мне показалось, или у них тут стало как-то очень шумно? – зевая, поинтересовалась Таюли, ввалившись утром третьего дня в комнату почтенного Ашбека после очередной ночёвки в море.

– При том бардаке, что творится здесь со вчерашнего дня, такой вопрос мог задать лишь глухой слепец. Или законченная дура, – спросонья огрызался разбуженный Лис, который полночи устраивал их дела. – Ты у нас, которая из двух?

– Когда я поднималась по лестнице, меня чуть не смели с неё два… Кажется, катадера имперской армии. У них ведь эти штуки на груди тоже носят лишь катадеры? Или я ничего не понимаю во всяких там стратегиях? Кстати, они вовсю поносили нашего почтенного хозяина. Мол, в их конуру для двоих запихнули аж целых шесть воинов. Полагаю, во всех остальных творится то же самое? А почему нас с тобой ещё не загрызли? Всего двое в целых двух комнатах.

– Если сегодня не освободим одну, как я наобещал, то загрызут.

– А с какой стати эти вояки лезут на наш постоялый двор? – продолжила допытываться Таюли, почуяв некий подвох в немногословности временного мужа. – У них тут что, не умеют придумывать всякие там казармы?

– «Всякие там» тоже забиты, – нехотя пояснил Лис, делая вид, что вот-вот заснёт.

– Не придуривайся, старый проходимец! Мне наплевать на местные порядки, но я из принципа: что происходит?

– Ничего особого, – досадливо поморщился почтенный Ашбек. – Обычный набег…

– Куда? – выдохнула Таюли, отчего-то вдруг содрогнувшись всем телом.

– Именно туда. На север. Через море, где ты пропадаешь ночами, – ворчал Лис, сползая с тахты. – Четыре военных корабля. К ним восемь работорговцев. Это такие широкие корабли…

– Мне неинтересно, – оборвала его Таюли. – Когда они отправятся?

– Послезавтра, – напрягся Лис и с подозрением осведомился: – А чего это ты так возбудилась, детка? Ты же не собираешься начать борьбу с рабством? Что-то в духе суабаларских критиканов чужой жизни…

– Конечно, собираюсь, – холодно заявила она. – Рабство самое ужасное зло.

– Ну, и дура, – невозмутимо повторил он.

– Почему?

– Потому, что не успела повзрослеть до того, как стала чистопородной демонской дурищей. Пока оставалась человеком, шанс был. А теперь в этом вопросе у нас полнейшая безнадёга.

– Нет, ну почему? – упёрлась Таюли, смутно ощущая, что он прав, но почему-то от всей души не соглашаясь с этой его страшной правотой.

– Потому, что ветер не завернуть простым ударом в его нахальную морду. Потому, что дерево не заставишь убраться с твоей дороги пинком под зад. Потому, что за пять минут людей не убедить, что сотни лет они жили неправильно. А какая-то там молодая выскочка из пришлых, видите ли, знает, как оно правильно.

ЗУ – то ли из любопытства, то ли, почуяв, что подругу обижают – вылез наружу и завис перед лицом Лиса, настороженно покачиваясь.

– Вот только тебя нам тут и не хватало! – разозлился тот не на шутку. – А ещё внезапного визита замордованного хозяина, дабы нас поторопить. Прямо вижу эту незабываемую встречу: один в змеиной стойке, второй в обмороке. И на закуску наш побег из города под улюлюканье всех горожан.