Сидящее в нас. Книга вторая

– Нет. Я… иное существо, – остановилась Таюли посреди подъёма. – Почти человек, чтобы ты меня за нечисть не принимал. У меня красная кровь и тёплое тело. Но, я, признаться, не человек. Кто? Этого, прости, сказать не могу. С Лиатами я связана и очень близко. Но я не из демонов. Достаточно ли тебе этого?

– Так, ежели человек, то это ничего. Живи, сколько хочешь. А с женой я…

– Я сама с ней поговорю, – пообещала Таюли.

Простое и незатейливое обещание, но она прямо-таки ощутила, как у мужчины похолодело внутри. Везде, куда не сунься, эти дурацкие мрачные суеверия – досадливо подумала просвещённая Трёхликая. Иной раз такое чувство, что все вокруг только и ждут, когда она покажет себя и начнёт жрать людей. Смертельно надоело ловить на себе настороженные взгляды. Однако ничего не попишешь: придётся терпеливо и осторожно переламывать ситуацию в свою пользу.

– Не бойся, зла в ваш дом я не принесу. Жить буду тихо. Мне ваши соседи и вовсе не интересны. Всё, что мне нужно, так это маленькая комнатка и океан.

На том и сошлись.

Хозяйкой оказалась миловидная невысокая женщина лет тридцати с полными неуёмного любопытства глазами. Страшно труся, она, тем не менее, радушно приняла ту, кого хозяин дома посчитал гостем. Быстренько побросала на стол всё, что оставалось от ужина, и припрятали к празднику. Помогла госпоже – Таюли не смогла их заставить не поминать эту госпожу – обмыться после океанской воды. Развесила сушиться её скромную, но богатую одежду, выдав взамен своё лучшее платье. Словом, расстаралась, показав, что морская дева не в халупе какой у лодырюг и пьяниц, а в достойной семье, куда не стыдно зазвать и такую высокую гостью.

Наконец, Таюли присела в предложенное единственное кресло у стола. Раскрыла сумку и вытащила один из кошелей. Хозяева обмерли: в их дому явно сроду не бывало золота – недаром хозяин просил плату серебром. Шалият – по её признанию – так и вовсе его никогда не видала. А Наксар, будучи аж старшим гарпунёром китобоя – а это вам не мелочь какая – на промысел уходил из города, где торговцы иной раз расплачивались золотой монетой. Но, и он не видал сразу столько королевских золотников.

– Наксар, у меня кроме золота ничего нет,  – извиняясь, призналась Таюли. – Так уж вышло. Тебя не очень затруднит, если вместо пятидесяти серебрушек, я дам тебе золотой? 

– Да меня сразу же прихватят в городе, – скис он. – Прицепятся: откуда добыл? Да не пиратствовал ли? Да не крутил ли чего с имперцами по контрабандной части? У нас тут с этим строго. Особо строго повелось с того времени, как пришла весть, что имперцы на нас обзарились. Будто намереваются захватить Суабалар. Мы и без того ополчаемся на случай вторжения. А тут я с твоим золотом явлюсь…

– Хорошо. А есть ли в вашем городке менялы?

– Так, как не быть? Город хоть и мал, да всё ж торговый.

– Тогда завтра отправимся туда, – решила Таюли. – Отведёшь меня к меняле, а там я сама серебра раздобуду. Не волнуйся, ко мне не прицепятся. А прицепятся, так им же хуже, – ласково пообещала она. – Ну, по рукам?

– По рукам, – решился хозяин.

 – Ну, а теперь я вас оставлю, – предупредила Таюли, собирая золото в сумку. – Вы спокойно ложитесь спать. А я… отправлюсь поплавать.

– Да, как же?.. – растерялась Шалият, обернувшись на окошко. – Шторм ведь.

– Ты чего несёшь? – покровительственно усмехнулся окончательно успокоившийся на счёт гостьи хозяин. – Будто вчера родилась.

– Да, мне шторм не помешает, – улыбнулась Таюли, отложив сумку и поднимаясь. – Шалият, я была бы благодарна за более скромное платье, – развела она руками, показывая, что такой наряд ей не нужен. – Обнажённой я плавать не могу. Не хочу пугать тех, кто может случайно меня увидеть.

– Да уж…, – пряча глаза, хмыкнул Наксар. – Коли кто увидит такую красотку… безо всего, мимо не пройдёт.

– Чего ты скалишься? – неожиданно разозлилась Шалият. – Одна похабщина на уме! Вразуми его, Создатель! – закатила она глаза. – А о той беде, что может случиться, он и не подумал, – пожаловалась добрая женщина морской деве.

– Какой беде? – растерялся Наксар, впечатлённый напором обычно миролюбивой жены.

– Ты права, – кивнула хозяйке Таюли. – Так, что ты мне дашь?

– Сейчас, госпожа, – засуетилась женщина, ринувшись к здоровенному распахнутому сундуку с барахлишком.

Залезла туда прямиком по пояс, пошуровала в недрах этого чудища и выудила нечто тёмное. Встряхнула, развернула, и Таюли удовлетворённо подтвердила:

– В самый раз.

Через несколько минут вытуренный за дверь хозяин вернулся и оценил новый наряд морской девы: старое платье его покойной матери. Длиной до самых пят, с широкими длинными же рукавами, выцветшее и безобразное, как не суди.

– В самый раз, – повторила Таюли, оценив его виноватый взгляд. – Тебе повезло: у тебя умная предусмотрительная жена. Ну, я пошла, – направилась она к двери, но вспомнила нечто важное и обернулась: – Дверь можете запереть. Если что, я подожду рассвет снаружи. Не волнуйтесь, я не замёрзну.