Сидни Шелдон. После полуночи

Ленни не сводил с нее взгляда.

«Она прекрасна. Но изменилась. Полагаю, ей пришлось измениться. Она стала сильнее. Та милая, доверчивая маленькая девочка просто не смогла бы выжить».

– Что ты хочешь узнать?

– Все. Я хочу знать все. Правду.

Ленни стал говорить.

Глава 38

– Все началось очень давно, Грейс. Ты была еще четырех-пятилетним младенцем, когда я основал «Кворум». До этого у меня была парочка фондов. Я делал небольшие деньги, но всегда знал, что «Кворум» будет другим. Я основал его, чтобы править миром. И добился своего.

Ленни глянул на Джона и улыбнулся. Тот улыбнулся в ответ с выражением слепого обожания. Грейс был знаком этот взгляд.

«Он любит его. Джон всегда души не чаял в Ленни. Как я могла забыть?»

Ленни явно увлекся собственным рассказом.

– Первое время приходилось бороться, чтобы выжить. В начале девяностых экономика была в застое, люди теряли работу и дома. Никто не хотел вкладывать деньги. Но я поставил на «Кворум» все, до последнего цента. Если бы фонд пошел ко дну, я оказался бы на дне. В сорок лет снова нищий. С пустыми карманами.

Лицо Ленни омрачилось.

– Не представляешь, как я боялся, Грейси. Как ужасно было возвращаться туда, откуда выбрался! Туда, где грязь, насилие, голод. Нет! Такого со мной не должно было случиться! – сердито, словно именно Грейс пыталась толкнуть его назад, в нищету, проговорил он. – И благодаря Джону этого не случилось.

Мерривейл вспыхнул от удовольствия, как девочка-подросток от комплимента защитника школьной футбольной команды.

Грейс молча слушала.

– Я создал идеальную модель. Неуязвимую. Но в то время парень вроде меня, практик без специального образования, считался ненадежным. Слишком большой риск. Я не мог продать доллар за девяносто центов. Но этот парень, – он кивнул в сторону Джона, – был любимцем глав всех швейцарских банков. Они буквально брали корм из его рук, как ягнята. Благодаря приведенным Джоном инвесторам мы выдержали шторм. Однако именно мелкие инвесторы сделали нас тем, чем мы стали. Семейные пары, маленькие благотворительные учреждения доверяли «Кворуму» деньги. Знаешь, Мэдофф и Сэндфорд были просто снобами. Если ты не был членом правильного гольф-клуба, не происходил из правильной семьи, эти ублюдки брезгливо шарахались от твоих денег. Меня от них тошнило! Кто они, черт возьми, чтобы указывать простым людям их место! Можно подумать, эти самые люди недостойны хорошей жизни! Что Американская Мечта для них недоступна!

«Кворум» был иным. Мы любили маленького человека и делали его богатым. А он делал богатыми нас. Долгое-долгое время. А теперь они недовольны!

Грейс больше не смогла выносить его фарисейства.

– Эти люди… маленькие люди, – выплюнула она, все еще чувствуя, что говорит с призраком, но не в силах сдержаться. – Они потеряли все из-за «Кворума»! Все! Многие семьи обнищали из-за того, что ты сделал! Благотворительные учреждения закрылись. Молодые люди, имевшие семьи, кончали с собой из-за…

– Трусы! – Ленни Брукштайн с отвращением покачал головой. – Представить не могу! Убить себя из-за того, что остался без денег! Это не трагедия. Жалкий фарс! Прости, Грейс, но ведь всегда рискуешь, когда вкладываешь деньги! Никто не вынуждал их нести мне свои чертовы сбережения!

Грейс пришла в ужас от того, что ее тянет выстрелить в Ленни. Легкое движение пальца – и она может навсегда его заткнуть! Заставит замолчать это гнусное, бессердечное привидение, призрак, уничтоживший Ленни, которого она знала. Которого помнила. Которого любила. Верить в которого ей было необходимо всю ее взрослую жизнь. Но как бы глубоко ни ранили его слова, она считала себя обязанной их выслушать. И узнать правду.

– Так или иначе, – продолжал он, – много лет все было в порядке. Все были счастливы. Но году в двухтысячном дела пошли худо. Научный бум, расцвет интернет-компаний… словом, безумное время. Просто безумное. Буквально за одну ночь любая бизнес-модель, любая инвестиционная стратегия переворачивались с ног на голову. Молодые парни, еще учась в колледже, открывали вроде бы совершенно бесполезные фирмы, прокручивали деньги, а потом, года через полтора, продавали эти фирмы за миллиарды долларов. Куда не посмотришь, люди запускали ракеты. И каждый старался поймать эту ракету за хвост. Все древние динозавры вроде меня. Только поймай нужную лошадку и покрепче держись во время скачки.

При воспоминании о прежних днях глаза финансиста сверкнули.

– Как раз тогда я и встретил тебя, милая. Самое счастливое время в моей жизни. Знаешь, я всегда любил тебя.

Он взглянул на Грейс. Глаза его наполнились слезами.

«Господи, да он не притворяется! Просто безумен! После всего, что сделал со мной, воображает, будто имеет право говорить о любви?»

– Продолжай, – коротко велела она.

Ленни пожал плечами.

– После этого все покатилось под откос. Я много вложил в интернет-компании, купил кучу спекулятивных фирм. И прогорел. Между две тысячи первым и две тысячи третьим я, должно быть, потерял… – Он вопросительно уставился на Джона. – …не знаю. Много. Десять миллиардов…

– По меньшей мере, – кивнул Джон.