Сияющая

В ту ночь я примостилась на подоконнике и стала разглядывать небо, радуясь луне и звездам больше, чем когда-либо прежде. Я больше никогда не хотела оказаться в полной темноте.

– Как ты? – спросила Джин с кровати Мины. Она, Адель и отец по очереди ждали меня с Марганой возле гобелена. Все наши вещи были упакованы, а отец разобрался со столькими счетами, со сколькими смог. Мы бы уехали с первыми лучами солнца, если бы все шло по плану.

У меня все болело, но я слишком волновалась, чтобы спать.

– Я беспокоюсь о Мине, – сказала я, крутя в пальцах кулон. – Она уже должна быть здесь.

– Ты не доверяешь портному, да? – спросила она.

Я покачала головой.

– Ты всегда должна прислушиваться к внутреннему голосу, Лиора. Он говорит с тобой не просто так.

Прежде чем я успела ответить, раздался тяжелый стук во входную дверь. Может, это была Маргана или Эвран. Но один взгляд на Джин подтвердил мой самый большой страх.

– Беги, – сказала я. – Чрез окно. Бери Эврана и отправляйтесь в лес.

– Я не могу оставить всех вас!

– Ты должна, Джин. Я задержу Дариуса так долго, как только смогу.

Она кивнула, ее большие серые глаза сверкнули в темноте, и она выскользнула через окно. Я слышала, как Адель с отцом просыпаются в своих комнатах.

– Откройте, именем короля! – крикнул кто-то, с новой силой ударив кулаком в дверь.

Одежды, в которой я отправилась в гобелен, больше не было. Самым удобным, что у меня осталось, было простое муслиновое платье, которое в качестве практики перед отъездом сшила Мина. Я надела его вместе с шерстяным свитером отца. Он был большим и грубым, но теплее него у меня ничего не было. Еще у меня были удобные кожаные тапочки. Я натянула на голову шапочку, которую связала для Мины, и присоединилась к своей семье в гостиной.

Отец с Адель все еще были в ночных рубашках.

– Где Джин? – спросил меня отец.

– Я отправила ее за Эвраном. Что нам делать?

– Ты должна идти, – сказала Адель. – Дариус узнает, что это ты уничтожила гобелен. Ему не нужны ни я, ни отец.

Они-то, может, и не нужны. Но это не значит, что он не причинит им вреда.

– Я не могу вас оставить.

Отец потянулся к моим рукам.

– Адель права. Тебе нужно идти. – Я посмотрела на костяшки пальцев, искривленные возрастом, на чуткие и сильные руки, которые когда-то пересчитывали монеты во дворце и держали меня и моих сестер, когда мы были маленькими. – Спасайся и не беспокойся о нас. Мы позаботимся друг о друге.

Я кивнула и коротко обняла его, затем крепко прижала к себе Адель, а потом вышла в коридор. Я едва прошла несколько футов, как взорвалась входная дверь и в меня полетели щепки.

– Стой, где стоишь, или твоя сестра умрет.

Я обернулась, ожидая увидеть Мину с приставленным к ее горлу ножом, но Дариус был один.

– Мина в темнице, – сказал он.

Я в ужасе застыла, когда его шаги в сапогах раздались по нашим деревянным половицам, как похоронный звон.

– Я уже был у Марганы. И видел, что ты сделала с моим гобеленом. Мальчишка исчез, но мои гончие уже за ним охотятся. Ему далеко не уйти. – Когда Дариус поднял руку, я приготовилась к его прикосновению, но вместо этого к моей щеке прижалось что-то острое. Нож. Адель закричала.

– Ты хоть представляешь, что ты наделала? – выдавил он.

Я не осмелилась ответить. Нож уже надрезал мою кожу, и я почувствовала, как по шее за воротник стекает теплая жидкость. Увидев кровь, он немного опустил нож.

– Я не хотела его сжигать, – прошептала я, стараясь не задеть лезвие горлом. – Эврану грозила смерть. Мне пришлось использовать свой свет. И следующее, что я осознала, это то, что я в огне.

– Глупая девчонка. Тебе не следовало заходить в гобелен. – Его дыхание коснулось моей щеки, у него не было запаха. Впервые я поняла, что от Дариуса ничем не пахнет. – Я ждал его двадцать лет, а теперь он уничтожен.

Я посмотрела в его глаза и сказала, придав как можно больше твердости своему голосу:

– Это хорошо.

Другая его рука замахнулась для удара.

– Остановитесь! – Отец, сжимая кулаки, стоял позади Дариуса. – Пожалуйста, перестаньте ее мучать. Гобелен можно починить. Да, это займет еще двадцать лет, но что это значит для такого человека, как вы? Ничто.

Дариус повернулся к отцу.

– Его невозможно починить, болван! Лусири вымерли. Я собрал каждый волосок в королевстве, применял силу, когда было нужно. Больше ничего не осталось!

Он не знал о сбежавших лусири. Мои глаза метнулись к отцу, я одним взглядом молила его не говорить. Возвращение полых в наш мир было опасно, но гобелен теней был гораздо хуже. Без лусири Маргана никогда не сможет его закончить. Возможно, мы с Эвраном смогли бы найти способ самостоятельно их уничтожить. Я покачала головой так сильно, как только могла.

Дариус повернулся ко мне, его голос был обманчиво мягким, как будто он потратил весь свой гнев на отца. Я ни на секунду ему не поверила.

– Так каков был твой план? Уничтожить гобелен и сбежать? Полагаю, если бы Моро меня не предупредил, тебе бы сошло это с рук. На какое-то время.

У меня внутри все перевернулось от собственной глупости.