Сияние

В вестибюле почти никого не осталось, кроме Уллмана, старшего клерка (они стояли рядом с кассой, подсчитывая выручку), пары горничных, переодевшихся в теплые брюки и свитера и расположившихся со своим багажом у входа, да Уотсона – главного механика отеля. Перехватив взгляд Уэнди, он подмигнул ей, причем весьма развязно. Она поспешно отвела глаза. Джек стоял у окна неподалеку от двери ресторана и осматривал окрестности. Вид у него был сосредоточенный и задумчивый.

Баланс, по всей видимости, сошелся, потому что Уллман по-хозяйски властным жестом задвинул ящик кассового аппарата. Подписал чековую ленту и убрал ее в небольшую папку на молнии. Уэнди мысленно поаплодировала клерку, который откровенно испытывал невыразимое облегчение. Уллман выглядел человеком, способным за малейшую недостачу содрать с сотрудника три шкуры, не пролив при этом ни капли крови. У Уэнди не вызывал симпатии ни сам Уллман, ни его претенциозные, нарочито деловитые манеры. Он воплощал в себе типичного начальника. Такой босс приторно сладок с клиентами, а за кулисами изводит подчиненных мелочными тиранскими придирками. Но сейчас «учебный год» закончился, и кассир искренне радовался. Наступила пора расслабиться для всех, кроме нее самой, Джека и Дэнни.

– Мистер Торранс, – бесцеремонно окликнул Уллман Джека. – Прошу вас, подойдите сюда, будьте любезны.

Джек направился к нему, кивком позвав Уэнди и Дэнни.

Старший клерк, ненадолго скрывшийся в глубинах офиса, появился снова, уже в пальто.

– Хорошей вам зимы, мистер Уллман.

– Сомневаюсь, что она будет хорошей, – отозвался Уллман равнодушно. – Двенадцатого мая, Брэддок. Ни днем раньше, ни днем позже.

– Понял вас, сэр.

Брэддок обогнул стойку с приличествовавшим его должности серьезным и величавым выражением на лице, но стоило ему оказаться спиной к Уллману, расплылся в шкодливой улыбке, как школьник. Потом он коротко переговорил с двумя девушками, все еще ожидавшими у дверей, и вышел из отеля, провожаемый приглушенными смешками.

Только сейчас Уэнди обратила внимание на воцарившуюся в отеле тишину. Она накрыла его, подобно плотному покрывалу, заглушавшему все звуки, кроме доносившихся снаружи порывов ветра. С того места, где стояла Уэнди, ей были видны два кабинета позади стойки, начисто вылизанные, с пустыми рабочими столами и запертыми шкафами для бумаг. А дальше можно было разглядеть безупречный порядок кухни Холлорана, поскольку ведущие в нее двери оставили открытыми, подперев резиновыми клиньями.

– Я подумал, что могу потратить несколько лишних минут, чтобы провести вас по Отелю, – сказал Уллман, и Уэнди отметила, что в его устах это слово звучало так, словно он произносил его с заглавной буквы. Причем делал это намеренно. – Уверен, миссис Торранс, что ваш супруг скоро будет знать все углы, входы и выходы «Оверлука» как свои пять пальцев, но вы сами и ваш сын, я полагаю, ограничите перемещения в основном первым этажом и квартирой, отведенной для вас на втором.

– Несомненно, – покорно ответила Уэнди, и Джек исподтишка бросил на нее выразительный взгляд.

– У нас очень красиво, – продолжил Уллман, заметно оживившись, – и я неизменно получаю удовольствие, имея возможность продемонстрировать это.

Что правда, то правда, подумала Уэнди.

– Давайте поднимемся на четвертый этаж, а потом станем постепенно спускаться, – предложил Уллман, теперь уже переполненный энтузиазмом.

– Хорошо, если только мы вас не отвлекаем… – начал Джек.

– Ни в коем случае, – прервал его Уллман. – Заведение полностью закрыто. Tout fini, по крайней мере на этот сезон. И сегодня вечером я планировал остановиться в Боулдере. Само собой, в «Боулдерадо» – единственном приличном отеле по эту сторону Денвера… Не считая, разумеется, «Оверлука». Прошу следовать за мной.

Все вместе они вошли в лифт. Изнутри он был изящно отделан медью и бронзой, но заметно просел под весом четырех человек. Управляющий закрыл внешние створки дверей. Дэнни чуть беспокойно поежился, и Уллман одарил его ободряющей улыбкой. Мальчик попытался улыбнуться в ответ, но у него не получилось.

– Не волнуйся, малыш, – сказал Уллман. – Этот лифт – сама надежность. Безопаснее не бывает.

– То же самое говорили о «Титанике», – заметил Джек, разглядывая полусферу из граненого стекла в потолке лифта. Уэнди пришлось прикусить щеку, чтобы не рассмеяться.

Но Уллман ничуть не смутился. Он со стуком свел внутренние створки.

– Спешу напомнить, мистер Торранс, что «Титаник» совершил только один рейс. А этот лифт с тех пор, как его смонтировали в тысяча девятьсот двадцать шестом году, поднялся и опустился десятки тысяч раз.

– Это вселяет оптимизм, – сказал Джек и, взъерошив Дэнни волосы, добавил: – Крушения не предвидится, док.

Уллман передвинул рычаг управления, но какое-то время ничего не происходило – только мелко задрожал под ногами пол, а снизу донеслось надрывное завывание мотора. Уэнди на мгновение представила, как они вчетвером застрянут между этажами, подобно мухам в бутылке, а весной найдут их тела… у которых будет не хватать отдельных частей… Как в группе Доннера…