Сияние

ЦИТЕРА: Доктор Нантакарн. [шорох перекладываемых листов и папок с материалами дела] «Врачебное заключение состоит в том, что после передачи инфекция вошла в спящее состояние в субъекте из Адониса. Ни Альфрик, ни Анк не выглядели заразными — возможно, они бы таковыми стали через какое-то время. Я не могу высказывать каких-то уверенных предположений о том, почему Анк не продемонстрировала вредоносных последствий, не имея возможности взять анализ крови после контакта. Может, у неё был иммунитет. Может, симптомы развиваются с разной скоростью в зависимости от любого количества метаболических, экзогенных или генетических факторов. Может, она просто больше понравилась этой заразе».

ЭРАЗМО: Я не знаю. С Мари всё было в порядке, пока мы не вырезали из неё эту штуку. Ну, не в порядке, но если не считать тех отростков, у неё не было ни боли, ни лихорадки. Но я думаю… иногда я думаю, что оно её убило, потому что она ударила Анхиса. Оно защищалось. Отреагировало в страхе. Северин просто держала его, пока он спал. Оно её не боялось. Не знаю. У меня не было времени, чтобы подумать об этом с научной точки зрения.

ЦИТЕРА: Вы решили сняться с лагеря.

ЭРАЗМО: Да. Трое из нас были мертвы. Мы запаниковали. И мы по-прежнему были в рассинхроне с собственной звуковой дорожкой. Мы слышали, как Максиме читает мальчику Шекспира, через много часов после того, как он замолчал. С начала до конца и из конца в начало. Я привязывал гондолу во время ветра и слышал, как Кристабель поёт «Милую я бросил под дождём» — сквозь густую завесу помех, в которых песня затерялась, как булавка на дне океана. Крисси начала царапать собственные руки ногтями. Сантьяго… ну, вы должны об этом знать. В ночь, когда исчезла Северин, он взял один из мачете, разрубил микрофон модели «Эхо-I-Ультра» на сотню кривых кусочков и начал их проглатывать один за другим. Конрад остановил Сантьяго, прежде чем тот прикончил свою миску ножей, но Ретте пришлось вскрыть его, как только мы вернулись в Белый Пион. Он был в шоковом состоянии, у него открылось желудочное кровотечение, зубы наполовину сточились, язык почти отрезало. Я больше никогда не слышал его голос. Он просто взял и выключился.

Мы закончили. Можно было просто отвезти мальчишку обратно в Белый Пион, взять ещё несколько интервью у тех, чей кузен кузена имел собаку, которая жила в Адонисе, и через шесть месяцев получился бы фильм. Можно было исцелиться. Всё прочее — отредактировать, исправить потом. Отснятого на месте материала хватало, чтобы всё выглядело так, будто мы провели там целую вечность. Будто мы выдержали испытание.

ЦИТЕРА: Почему, как вы думаете, Северин решила совершить то погружение? После всего, что случилось, после стольких потерь, почему она отправилась туда одна?

ЭРАЗМО: Она не была одна. Я был с нею. Я знаю, оператор всегда невидим, но, честное слово… Проявите хоть чуточку благодарности ко мне за то, что я существую. Рин решила отправиться к мальцовым китам, потому что мы уезжали.

[прочищает горло]

У меня было много времени. Просто… времени. Жизнь длинна. Со временем выдумываешь всякие теории, и ещё через какое-то время они становятся убеждениями. И моё убеждение состоит в том, что Северин отправилась на Венеру лишь ради того погружения. Она хотела увидеть мальцовых китов. Только и всего. Пацан, деревня, да, конечно. Но киты… они единственная необъяснимая вещь, которую мы обнаружили в семидесяти мирах. Она их хотела. Может, они хотели её. Никто не желал её отпускать, и все пытались… Когда она появилась в водолазном костюме, щеголяя подбитым глазом, это говорило о том, как сильно Максимо пытался её удержать. Но мне кажется, она всё решила на Нептуне той ночью, когда выключили свет. Она собиралась прикоснуться к киту. Она хотела пролететь сквозь ночь и небеса, чтобы коснуться единственной магической вещи в целой вселенной и вцепиться в эту вещь не на жизнь, а на смерть.

Вы видели отрывок. Погружение, по сути, вещь простая. Выходишь на лодке в море и отправляешься вниз. Айлин управлялась со шлангами наверху. Что я помню, так это не тот момент в красной тьме, момент, когда она перешла из бытия в небытие. Я столько раз видел, как это происходит на плёнке, что собственными глазами как будто и не видел ничего. А вот что я помню, так это ночь накануне.