Сикарио

На вид им было лет пятнадцать, или около того. По улицам они ходили с таким видом, словно готовились к прыжку, взгляд какой-то скользящий, глазки постоянно бегающие из стороны в сторону, выискивающие жертву – всё это создавало малоприятное впечатление. Особенно тот, что был родом из Толима. Здоровенный детина, с плечами как у «чиркалеро». Должно быть, неплохо питался в лучшие времена.

Эти «чиркалерос» зарабатывают себе на жизнь изготовляя кирпичи, перетаскивая их на себе с места на место. Работа тяжелая. И если от напряжения спина у такого парня не ломалась, то со временем ребята набирали такую силу, что с одного удара могли проломить голову.

И тот тип, безо всяких сомнений, был очень опасен для нас, тем более, что все мы ростом не доходили ему до груди, да и в годах уступали, а потому у Абигаил Анайя было предостаточно причин сделать все возможное, чтобы мы объединились, иначе… всем пришлось бы уйти.

И вдруг до нас дошло, если раньше мы считали, что у нас ничего не было, то теперь так выходило, что нам придется защищать небольшой кусочек города, не шире четырех улиц, с помойными баками, с отхожими местами, с милостынею, которую мы получали от прохожих… защищать наши уже помойные баки, нашу милостыню и наш кусок города.

И Абигаил Анайя начал убеждать нас, говорил он чисто ангельским голосом.

В тот день он пришел к нам без своего привычного желтого дождевика, босой, грязный и лохматый, словно не мылся с самого рождения и голос у него изменился тогда, говорил он не так, как обращался к туристам или общался с хозяином лавки, показывая ему липовый список покупок, за которыми его якобы послала «мама», говорил много и голосом стал похож на кривого Ипполита, изрекавшего всегда больше слов, чем мы знали.

И можете поверить мне сеньор, но тем вечером, на лужайке, что поднимается от Десятой улицы к Площади де Торос, родился лидер, и очень скоро никому из нас уже не приходило в голову подвергать маломальскому сомнению каждое его слово, каждый его приказ.

– Первое, что мы сделаем – это займемся тем «чоло» из Толима – указал он – а потом уже другим.

Так на свет появилась «Банда Пожирателей Крупной Дичи». Звонкое название, неправда ли, тем самым мы пытались посеять панику в рядах наших врагов, но, откровенно говоря, такое название не выдержало проверки временем и очень скоро по причинам, о которых расскажу немного позже, шайка наша переименовалась в «Банду из Бетона» – тоже не плохо, звучно и со смыслом, и под этим названием нас все и знали.

Как вы помните Абигаил Анайя поднялся до уровня нашего вожака, и первое, что сделал – организовал «работу» в группе таким образом, что уже через неделю мы знали все о перемещениях здоровяка «чоло» из Толима: мы знали где и как он ест, где срет, где спит, в каком месте напивается до бесчувствия, когда ему удается раздобыть пригоршню песо, продавая «дворники», что крал с автомобилей, оставленных на ночь в нашем районе.

А тут еще начали переделывать площадь у фонтана, мостить по-новому, расширять тротуары. Субботним вечером мы терпеливо дожидались нашего «подопечного», когда, покачиваясь, он доберется до входа в кинотеатр и забудется где-нибудь в углу пьяным сном.

Проснулся он на следующий день ближе к полудню, посредине площади, сидя на старом стуле без сиденья. Протерев глаза, но не протрезвев полностью, парень начал с диким видом озираться кругом, стараясь изо всех сил понять каким же образом оказался в том месте, но ни встать, ни тем более уйти он не мог, потому что ноги его по самую щиколотку увязли в уже застывшем бетоне.

До сих пор меня разбирает смех, когда вспоминаю ту сцену! Что за чертенок был Абигаил Анайя, такие шалости придумывал!

Представляете, что чувствует человек, вдруг превратившийся в живую статую посреди площади?

Люди собрались вокруг, но никто не осмеливался подойти поближе, справедливо опасаясь, что попадут в похожую ловушку из застывающего бетона, а бедолага тем временем орал и завывал как сумасшедший, раздирая кожу и выворачивая суставы, стараясь изо всех сил высвободить свои ноги.

Денек и в самом деле выдался для него крайне не удачный, вокруг не было ни одного рабочего, и вдобавок никто не осмеливался пройти вперед, освободить его из бетонного капкана.

Подошли два полицейских. Посмотрели на происходящее, пообещали вызвать патруль и ушли, больше их не видели. Какой-то добрый гражданин побежал к телефону, но остановился на пол дороге, потому что не знал кому именно нужно звонить в такой ситуации, две дамочки, стоя с краю, довольно долго возмущались и размахивали руками, призывая всех помочь бедолаге, но никто так и не вызвался, а четверо или пятеро сопляков гоготали до слез и один из них швырнул банан, чтобы несчастный «чоло» подкрепился немного, но когда время подошло к обеду, то все просто развернулись и ушли.

Бедолага так и сидел на провалившемся стуле, отчаянно хлюпал носом и глотал сопли.

В какой-то момент проделка наша показалась мне чересчур жестокой. И хотя тот парень казался нам ужасно взрослым, но на самом деле ему было всего лет пятнадцать, не больше.