Сихирити

Никита медленно поднялся. Виновато поглядел на смердящую, полужидкую субстанцию в углу.

— И я может быть теперь смогу… — начал понимать он.

— Да, — перебил Туди. — Если император решит, что ты нам можешь пригодиться, то ты останешься. Давай, выходи! — нетерпеливо махнул рукой. — Ребята заждались.

До тронного зала пришлось топать долго. Вначале шли по Тоннелю, где обычно водили Никиту. Он заглядывал в каждую пещеру-камеру, попадавшуюся на пути. Везде видел одинаковую картину — беременную женщину. И лишь в нескольких оказалось пусто. После одного из плавных поворотов Тоннеля, хозяин «Схватишек» увидел гигантскую пещеру. В углах импровизированного ромба стояли четыре каменные чаши на высоких ножках. В каждой из них полыхало пламя. Света стационарных факелов едва-едва хватало, чтобы осветить всю пещеру — нечто среднее между столовой, кухней и центральной площадью. Здесь стояли внушительные деревянные столы, лавки, пахло варёным мясом и какими-то специями, детвора играла в ловитки, взрослые разговаривали за едой, женщины готовили. Прекрасная половина подземного народа имела такие же пропорции тела и такую же кожу, как и мужчины. Они чем-то напомнили бизнесмену древних гречанок, какими их изображают на картинках. Через мгновение понял — из-за одежды. Их кожаные туники походили на белые древнегреческие. На ногах та же обувь, что и у мужчин — кожаные мокасины. У молодых женщин они сделаны в виде плотно обтягивающих сапог — вероятно, чтобы подчеркнуть стройность ног. Детвора бегала голышом. Старшие дети, подростки и старики одеты, как и взрослые. Никита заметил странную особенность — ни у кого не было украшений. Даже у женщин.

Вышли из Тоннеля. Бизнесмена ударили древком копья по левому плечу.

— Я вам лошадь, что ли?! — взбрыкнул человек.

— Заткнись и топай, Шершень, — старик ещё раз ткнул острым кулаком. — То срётся, то зубы показывает!

Бизнесмен послушно направился вправо. Обратил внимание, что пещера истыкана ходами. И, скорее всего, не просто столовая и место встречи, а центр всей подземной системы. Каждый из Тоннелей подсвечивался факелами, закреплёнными в держателях. Выходило, что тёмным оставался лишь Тоннель, где содержали людей.

Он рассматривал быт, в который предстояло влиться. Все при деле: убирают, моют, стругают какие-то деревяшки. Женщины-сихирти, все как одна с белыми волосами и тоже при деле: готовят, зашивают, убирают. Бизнесмен не заметил никого, кто бы праздно шатался. Лишь дети-крохи занимались детскими шалостями под чутким присмотром бабушек и дедушек. Сихирти с вялым интересом поглядывали на человека. Так люди смотрят на большущую собаку, выгуливаемую хозяином. Вроде и что-то странное, но при этом донельзя обычное. Один из шнырявших туда-сюда карапузов подскочил и больно ущипнул человека. Отбежав на безопасное расстояние, принялся корчить рожи. Женщины поглядывали с большим интересом. Одна, молоденькая и даже симпатичная, помахала рукой. Воин, шагавший справа от человека, помахал в ответ.

— Не засматривайся, Шершень, — старик ткнул в спину острым кулачком.

Хозяин «Схватишек» послушно опустил взгляд.

— А почему Шершень? — бизнесмена удивляло прозвище, но в прошлый раз Туди не ответил, откуда оно взялось.

Пол, стены — всё идеально ровное. Словно сделано из поджаренной до каменного состояния земли. И нигде нет неровностей, отметин строительной техники, поддерживающих балок. Перед Никитой раскрылся фантастический подземный мир. Но человек лишь чуть-чуть выглянул из-за портьеры. Истинные масштабы древнего сооружения ему пришлось узнать несколько позже.

— Потому что, — Туди ткнул кулаком в спину. — Шагай давай. Художник херов.

Бизнесмен не понимал, чем заслужил такие эпитеты. После падения вертолёта он вообще мало что понимал. Оставалось лишь исполнять приказы.

Они прошли вдоль стены огромной пещеры, мимо нескольких Тоннелей. Внутри каждого с интервалом в десять-пятнадцать шагов горел укреплённый в стене факел. Виднелись пещеры, завешанные шкурами.