Сила не с той стороны

То есть, ежели не озаботиться грамотно составленными документами, то те же полукровки, вполне могут послать меня с моими хотелками после излечения. И морально разлагаться, например, вместо построения мне (себе тоже, но это мелочи) комфортной среды обитания.

Собственно, я только обозрев лагерь, понял, что это орда вполне себе разумных, а не этаких «несчастненьких» угнетенных и униженных. Нет, таковыми то они тоже были, что не исключало конфликты, преступления различной степени мелочности и крупности…

В общем, социум, чтоб его, со всеми вытекающими.

Ну и, ежели я хочу, чтобы все не поехало по вагине, взаимоотношения типа «они будут благодарны» или «я всех оттрахаю в моск и все будет по–моейному», надо забыть. Не будут, и трахалку со смещением сломаю, с такой толпой.

Но и брать на себя административные и управленческие функции моё величие также категорически не желало. Томнолордствовать на золотом троне — это для дураков артистичных, ну или когда совсем выхода нет, и все плохо. Так что еще пришлось набирать дроидов–администраторов и управляющих, причем частного порядка, вне республиканской структуры, потому как административные дроиды на уровне железа стучали всем, от юстиции до хаттов, на тему ТТХ колонии, данных граждан и прочего.

А потом для них же, уже боковой ветви бюрократии, нужны свои вычислители, базы, к галанету подключенные и наоборот. Ну в общем, гемор, время и деньги, казалось бы на пустом месте, а вот сломается все без этого.

Наконец, за три дня до прилета «Ковчега», как до предела эрудированный и оригинальный я обозвал станцию, перед лагерем стояли в предстартовой позиции три тысячи железяк. Меддроиды и чинуши стояли в ряд, рецепторами оптическими персон мой пожирая.

Ну я лапой махнул и окрестности огласил угодный мне клич: «Больше крови Дамалу Андерсону! Генетических образцов генетической лаборатории!», скандировали медики. «Завалы из документов, во славу величия!» вторили им бюрократы, меньше числом, но как–то более пробирающие, «Упорядочим разумных во славу разума!» сулили упорядоченное будущее они.

Ну, в целом, мне понравилось, решил я, наблюдая за суетящимися железяками. Так, символичненько, пафосненько и иногда можно, потому что настроение поднимает и на подвиги вдохновляет, да.

На станцию, в итоге, поместилось чуть меньше двухсот миллионов. Кто–то так и не прибыл, кто–то посчитал условия «долга» за излечение неприемлемыми, кто–то просто передумал. Но сто восемьдесят семь миллионов полукровок в прекрасную новую жизнь летели. А я, признаться, хотя работы было еще море, притормозил и предался офигеванию. На тему вообще, с какого фига я влез в этот геморрой, да и к чему все это приведёт.

Ну и пришел к таким выводам, что первопричиной всему является квантово–неопределенная вилка в моей заднице, потому что последствия её квантово–неопределенного присутствия для шила чрезмерны. «Ты вилку в жопе Андерсона видишь? — Нет. — И я нет, а она есть!», сделал закономерный вывод я.

А приведёт, ну наверное, к моему благу, потому что работать на какое–то иное, я отказываюсь категорически. А работаю как конь, да и предстоит немало. Значит, все будет во благо моё и на пользу мне, альтруистично подвел итоги я.

Да и дел куча, подумал я, помахав платочком вслед разгоняющейся в сопровождении наемного эскорта станции. Мне прогеноидами со страшной силой надо заняться. Да и будущие обитательницы Небесного Сада в нем уже пребывали, пусть и в автоклавах. Я решил отслеживать духом разума развитие мозга, рефлексов и прочее. Все же, это некоторое осуществление мечты, маленькой, не самой умной (как вполне отдавал я себе отчет), но моей и заслуженной. Так что, сделать все надо хорошо и правильно.

Вообще, реакция Ланы порадовала: о клонах в курсе она была, на внешне ей идентичного даже посматривала чаще иных. Но, в целом, узрев разные вариации себя, в смысле сложения, колёра, роста — да почти всего, нечто общее было, но не более, девица сначала обозвала меня самцом собаки, хоть и мысленно. Потом вспомнила последствия моего последнего запоя, отчего мне даже стало немного стыдно — я её и вправду затрахал, до вполне себе болезненности и неудобья.

Ну и наконец, по итогам сложной когнитивной деятельности, Лана стала закономерно гордиться, какая она замечательная, что господину Андерсону надо так много, причем именно её.