Да, мне идет на пользу выбираться из своей раковины, в прошлом году я часто сожалела, что живу слишком замкнуто. Вчерашний вечер мне очень понравился. И не только потому, что я испытала маленькое личное удовлетворение на своей лекции в Сорбонне, на которую пришли шестьсот человек, так тепло встретивших меня; оказывается, я тоже «истинная демократка», более всего меня трогает именно подобного рода контакт, когда пользуешься коллективной симпатией.
Сегодня – работа; первая глава принимает определенные очертания. Вполне возможно, что через два года книга будет закончена.
Во вторник тираж «Воспоминаний» уходит от Галлимара. Я вспоминаю свою тревогу по поводу «Мандаринов» при мысли, что столько людей будет вчитываться в эту книгу, в которую я вложила столько своего, личного. На этот раз все по-другому, я выбрала нужную дистанцию; критики, читатели меня не смущают. Но я испытываю болезненное чувство – почти укоры совести, – думая обо всех тех, про кого рассказала и кто теперь станет сердиться на меня.
Прекрасная осень, теплая, золотистая, тенистая и солнечная; но во Франции всюду теперь начинаешь набивать себе шишки.
Последний разговор с водителем такси; он замечает, что в Париже в эту субботу полно народа – из-за голосования. «А как будут голосовать?» – спрашиваю я. «Яснее ясного, милая дама: за честность… Этот человек честен, а иначе, сами понимаете, партии заплевали бы его… Нет, диктатора я в нем не вижу. Да и потом, после-то мы будем избирать депутатов и сумеем сказать свое слово… Во всяком случае, надо что-то менять, хуже того, что было, быть не может… Надо верить».