— Что ж, — Медведь встал с лавки и подошел к пахнущему шерстью Воину. — Ты был добрым товарищем, Алабай. Но мы оба знаем, что без человека тебе не выжить.
— Но…
— Будешь служить Михаилу до тех пор, пока не найдешь своего истинного Друга и побратима.
— Но…
— Как знать, — Медведь перевел взгляд на меня, — быть может и увидимся… на Пороге.
На Пороге…
Слова перевертыша вспыхнули в голове огнём, и я на секунду увидел бескрайний лес, в центре которого стояло Древо.
Увидел витые башни чудесного города, при взгляде на который, на язык так и просилось слово: Цитадель. Его центральную площадь с фонтаном и ажурные решетки… Академии магии.
Увидел каменную стелу, пронзающую небо и грубые глыбы вытесанного в скале… Бастиона?
Увидел Крепость, возвышающуюся на морском берегу, который жадно облизывали голодные и злые волны.
Увидел Пустыню, которая хоть и походила на нашу Пустыню, но была более живой, что ли?
Принять, конечно!
Вот только… что значит «Вернуться»? Я там, что, уже был?
А ведь, действительно, был.
Я покраснел от нахлынувших видений и усилием воли сжёг неуместные мысли. Сейчас не время и не место предаваться воспоминаниям.
— Получил задание? — довольно проворчал Медведь.
— Получил, — не стал отрицать я.
— Хранитель, Михаил, мне нужен новый Хранитель.
— Честно, не знаю, где его искать, но я сделаю все возможное.
— Ещё вопросы есть?
— Сердце рода… Что это?
— Ну уж точно не амулет, который я тебе дал, — усмехнулся Медведь. — Все ищут мифический артефакт, который может стократно усилить связь с Родом. Все хотят заполучить возможность призывать неуязвимых призраков павших предков. Все хотят дармовую силу.
— Как Тигр…
— Как Тигр, — кивнул Медведь. — И мало кто понимает, что сердце рода, оно вот здесь.
Он указал пальцем мне в грудь.
— Здесь? — я коснулся мундира в том месте, где находился выбитый Вороном герб.
— Здесь, — кинул перевертыш и втянул воздух своими могучими ноздрями. — Ты и есть сердце рода.
— И все? — в глубине души у меня появилось чувство, что меня обманули. — Так просто?
— Это непросто, — покачал головой Медведь. — Только воля способна превращать хотелки и мечты в намерение, а потом и в результат. И тот разумный, кто сформировал намерение, кто взял на себя ответственность за будущее Рода, кто строит вокруг себя семью, клан — он и есть Сердце рода.
— То есть…
— Твои предки будут откликаться на твой зов только до тех пор, пока ты горишь своей целью и не преступаешь границ Чести.
— Честь и Воля, — машинально откликнулся я, оформив в слова нечто, поднимающееся изнутри.
— Именно, — довольно кивнул Медведь. — Честь и Воля.
— Я думал Воля — это атрибут Мага, — нахмурился я. — У Воина Сила, у Инженера — Любопытство.
— Не стоит бросаться в крайности, — снисходительно улыбнулся Медведь. — Это просто самые выразительные грани таланта.
— Понял, — задумчиво протянул я, смотря на появившуюся перед собой надпись:
Опять эти «Скрыто»…
Я вопросительно посмотрел на Медведя, но тот лишь молча улыбнулся.
А, впрочем, какая разница, что там? Я же не ради награды беру на себя ответственность, а потому что это правильно.
Да.
И всё.
Хотя нет, не всё…
Я почувствовал, как внутри расплывается тепло правильного поступка.
— Медведь, — я выдохнул и посмотрел перевертышу прямо в глаза. — Насчёт Тигра, Манула, Гиены и Хорька. Они людоеды…
Я замолчал, набираясь решимости закончить свою мысль.
Какими бы крутыми бойцами не были эти перевертыши, есть вещи, за которое полагается одно наказание — смерть.
— Я понимаю, — кивнул перевертыш. — Ступив на путь людоедства, они потеряли право быть частью общины.
— Через пять-семь дней…
— Община покинет острог, — Медведь посмотрел на Алабая. — Останется только Хранитель.
— Тут такое дело…
— Я не покину свою берлогу ни при каких обстоятельствах, — перевертыш с полуслова понял мою дилемму. — Но любой, кто зайдет ко мне — умрёт.
— Даже я?
— Даже ты, — хладнокровно подтвердил Медведь. — Что тебе, Алабай?
Каким образом он понял, что пахнущий шерстью Воин хочет что-то сказать, я так и не понял.
В эмоциональном плане Алабай был… напряжен, но и только.
— Хорёк, — хрипло произнес Алабай. — Он мой.
— Твоё право, Алабай, — медведь покачал головой. — Ты знаешь моё мнение по этому вопросу, но разубеждать тебя я не стану.
— Михаил, — Воин посмотрел на меня. — С кем ты договорился?
— Ты о чём? — уточнил я.
— Не валяй дурака, — поморщился Алалбай. — Даже Манул — один из опаснейших противников, а вместе с Гиеной они способны творить много делов.
Я внимательно посмотрел на перевертыша, отслеживая его эмоции.
То, что Медведь доверял Алабаю хоть и говорило в пользу последнего, но причин верить перевёртышу на слово я не видел.