Сила ведлов

Ведлы-агрономы со своей задачей справились быстро, приученный ими к солоноватой воде эстуария топинамбур разросся очень быстро, забив всю остальную аналогичную растительность. Так что через полтора года над всеми протоками из воды поднялся на шести, восьмиметровую высоту речной топинамбур. Странно, но не смотря на солоноватую воду, его клубни сделались намного крупнее, до пяти килограммов весом, и ещё слаще, вдвое превышая по количеству инулина наземный топинамбур. Ну, а когда Лёха Тур увидел, что кормовая база за полтора года сделалась достаточно мощной, то вместе с пилотами направился в охотничью экспедицию на Дальний Восток. Стеллерова корова водилась там от острова Парамушир вдоль восточного побережья Камчатки до Командорских островов и встречалась даже вокруг доброй половины Алеутских островов. Алексей отбирал молодых животных, сильных и здоровых самцов и самок длиной в семь, восемь метров и весом в три тонны. По четыре беременных самки и одному самцу на каждый борт. Вскоре, после шестнадцати часов полёта, все три летающие лодки приводнились возле главной набережной и этих морских животных выпустили на волю. Разумеется, ведлы-животноводы уже подружились с ними. Тёплая, солоноватая вода пришлась морским коровам по нраву, а сочный топинамбур по вкусу и те, поплыв вслед за своими поводырями, принялись поедать его стебли с огромным аппетитом.

Жители всех пяти городов, заразившиеся этой идеей, ликовали. Прошло всего каких-то два с половиной года и Стеллеровых коров развелось в эстуарии так много, что каждая семья в пяти городах имела по большому, уходящему в воду наклонно, каменному лежбищу и держала до дюжины и больше этих животных. Речные коровы, так любящие ласку и массаж босыми пятками, без малейшего возражения позволяли себя доить. Поскольку Стеллеровых коров привозили уже беременными, многих с малышами, то уже через очень скоро люди узнали, каково на вкус их молоко, а через два года смогли отведать мяса молодых самцов, но их было безболезненно забито всего пять штук, после чего князь Алексей приказал всем жителям своего большого князя надолго забыть об этом деликатесе на долгие годы и с ним согласились. Какой смысл забивать на мясо семиметровой длины животное весом менее трёх тонн, когда можно дождаться, когда оно вырастет до двенадцати метров и наберёт вес в пять, шесть тонн? Впрочем, ждать было недолго, ведь речные коровы ели очень много и быстро росли. Зато все воочию убедились, что сало морской коровы не протухает даже без соли на самой сильной жаре и за два месяца и оно имеет превосходный вкус даже в сыром виде, как и не портится мясо, вкуснее которого, кажется, нет уже больше ничего. Поэтому животноводы обходились пока что одним только молоком Стеллеровой коровы, но оно имело такой превосходный вкус и из него мало того, что сбивалось великолепное масло, так ещё получался изумительный по вкусу сыр.

Именно поэтому Митяй и направился в Алексиевск. Ему очень хотелось попробовать, что же это за чудо такое, карбонат из мяса Стеллеровой коровы. Про целебные свойства её молока он уже знал и пробовал его на вкус. Хотя Лёха и умолял его погостить с семьёй несколько недель в его дворце, он задержался всего на три дня и вскоре, оставив экипаж «Виктории» и команду ведлов-исследователей в Алексиевске готовиться к долгому путешествию, посадил всё своё семейство на самолёт и повёз домой. Летел он через территорию Ирана сначала курсом на высочайшую вершину хребта Эльборус – вулкан Демавенд. Трижды облетев его по кругу и запечатлев на память, он повернул на запад, пролетел над тем местом, где в его время находился Тегеран и через высокогорное ущелье полетел к Каспийскому морю. Погода стояла просто замечательной, на всём пространстве от Дона до Аравии на небе не было ни единого облачка, в общем лети себе и посвистывай. Правда, когда Митяй пролетал через Тегеранский коридор, на него, вдруг, на несколько минут нахлынуло что-то непонятное. Мысли в голове замелькали с нечеловеческой быстротой и он не то что бы вырубился, а просто почувствовал, что его несёт куда-то какой-то непонятный поток. Однако, при этом он испытывал не страх, а какую-то эйфорию, но всё же испугался этого неожиданного ощущения то ли всемогущества, то ли ещё чего-то подобного, но оно быстро исчезло и течение мыслей пришло в прежнее неспешное состояние.