Сильмариллион

Но Тургон в последнее время возгордился, а Гондолин был прекрасен, как память об эльфийском Тирионе, и король, даже получив предупреждение от вала, всё ещё верил в силу своего войска и могущество тайны. Вдобавок, после Нирнаэт Арнэдиад жители города не желали больше вмешиваться в дела эльфов и людей и события, совершавшиеся за их стенами, и не стремились к ужасам и опасностям, неизбежным при возвращении на Запад. Замкнувшись в кольце зачарованных гор, они никого к себе не пускали, даже беглецов, спасавшихся от Моргота, за которыми гналась его ненависть; вести о внешних землях почти не доходили до них и не интересовали их. Шпионы Ангбанда искали их, но пока не могли найти: Гондолин был легендой, тайной за семью замками. На Совете короля Маэглин выступал против Туора, и его слова звучали гораздо убедительней, тем более что в душе король Тургон был с ним согласен. Кончилось тем, что Тургон отказался внять советам Ульмо. Но в предостережении вала услышал он мысленным ухом вещие слова, прозвучавшие давным-давно на берегу Арамана перед отплытием нольдор, и страх измены тронул его сердце. Поэтому приказал он тотчас же завалить самый вход в свой город под Опоясывающими горами, чтобы никто не мог ни войти, ни выйти, будь то по делам мира или войны. Повелитель орлов Торондор принёс весть о разгроме Нарготронда, а потом об убийстве Тингола и его наследника Диора и гибели Дориата, но Тургон не желал слушать рассказы о чужих бедах. Он поклялся больше не помогать в войнах ни одному из сыновей Феанора, а своим подданным запретил какими бы то ни было путями выходить за пределы Опоясывающих гор.

Туор остался в Гондолине, очарованный его красотой, мудростью и талантами его жителей. Он возмужал, стал могуч телом и разумом, изучил многие науки эльфов-изгнанни-ков. Сердце Идрил склонилось к нему, а он полюбил её, Маэглин же тайно возненавидел его, и ненависть его росла, ведь самым сильным его желанием было завладеть ею, единственной наследницей короля Гондолина. Но король так благоволил к Туору, что, когда, прожив в Сокровенном Королевстве семь лет, Туор попросил руки его дочери, ему даже в этом не было отказано. Тургон не прислушался к совету Ульмо, но почувствовал, что судьба нольдор так или иначе связана с его посланцем, и не забыл слов Хуора, произнесённых перед отходом войска Гондолина к Сирионскому Проходу во время битвы Слёз Несчётных.

И был большой и весёлый пир, ибо Туор завоевал сердца всех гондолинцев, кроме Маэглина и его тайных приспешников. Так был скреплён второй брачный союз эльфов и людей.

Весной следующего года в Гондолине родился Эарендил Полуэльф, сын Идрил Келебриндал и Туора. Прошло пятьсот лет и три года с тех пор, как нольдор пришли в Среднеземье. Необыкновенно прекрасен был Эарендил, ибо лицо его светилось, словно озарённое небесным светом, эльфийская красота и мудрость сочетались в нём с силой и выносливостью древних людей, а в сердце и в ушах его вечно жил голос Моря, как и у отца его Туора.

Гондолин по-прежнему наслаждался радостью и покоем, и никто не знал, что место, где находится Сокровенное королевство, уже не тайна. Морготу стало известно, что Хурин в отчаянии призывал Тургона, стоя перед завалом в Опоясывающих горах и не находя входа. Теперь Моргот всё время думал о горной стране между перевалом Анах и верхним течением Сириона, где до сих пор не бывали его слуги. И сейчас ещё ни один шпион, ни одна тварь из Ангбанда не могла там пройти под бдительной стражей орлов, это очень мешало Морготу. А Идрил Келебриндал почувствовала недоброе. Она была умна и дальновидна, страх вошёл в её сердце тёмной тучей, предвестником беды. Поэтому она приказала пробить в камне под долиной тайный путь из города к стене Опоясывающих гор в северную сторону от Амон Гварет. Об этом знали очень немногие, и она постаралась, чтобы ни шёпота не дошло до ушей Маэглина.

Но вот, когда Эарендил был ещё совсем юн, Маэглин вдруг пропал. Он, как уже говорилось, больше всех других занятий любил искать руды и копать их. В его подчинении были эльфы, работавшие в отдалённых горах, добывая металлы для изделий, нужных как на войне, так и в мирной жизни. Часто Маэглин с немногими соратниками заходил даже за горы, а король не знал, что его приказ оставаться в границах Гондолина ими не выполняется. И однажды Маэглин волею судьбы попал в плен к оркам, а они привели его в Ангбанд. Не был Маэглин ни трусом, ни подлецом, но пытки сломили его дух, и он купил жизнь и свободу, открыв Морготу, где находится Гондолин и как можно к нему подойти и напасть на него. Столь велика была радость Моргота, что он обещал Маэглину сделать его своим вассалом и правителем города, когда тот будет взят, и отдать ему Идрил Келебриндал. Желание заполучить Идрил и ненависть к Туору облегчили Маэглину измену, позорнейшую в истории Давних дней. Чтобы гондолинцы ничего не заподозрили, Моргот отпустил Маэглина. Он должен был помочь Врагу, когда придёт час, а пока жил в королевских чертогах с улыбкой на лице и злом в сердце, и чёрные тучи предчувствий сгущались в душе Идрил.