Сильмариллион (перевод Lex Hellhound)

Так Берен предстал перед королем Финродом Фелагундом; тому даже не потребовалось осматривать кольцо, чтобы признать в нем родича Беора и Барахира. Они устроились за закрытыми дверями, и Берен поведал королю о смерти Барахира и обо всем, что приключилось с ним самим в Дориате; при воспоминании о Лютиен и пережитом ими счастье на глаза его навернулись слезы.

Фелагунд слушал его рассказ с изумлением и беспокойством; он понял, что принесенная им клятва вернулась, чтобы принести ему смерть, как он давным-давно предсказывал Галадриэль. И тогда он с тяжелым сердцем сказал Берену:

— Совершенно ясно, что Тингол желает твоей смерти; однако сдается мне, что твой рок не подвластен его замыслам, и что клятва Феанора вновь принялась за свое разрушительное дело. Сильмарили прокляты клятвой ненависти, и даже тот, кто осмелиться всего лишь высказать желание обладать ими, пробуждает ото сна великие силы. Сыновья Феанора скорее сравняют с землей все эльфийские королевства, нежели позволят кому-либо другому обладать сильмарилем, ибо их ведет данная ими клятва. Келегорм с Куруфином ныне обитают в моих чертогах; и несмотря на то что король здесь я, сын Финарфина, они все же обладают в моем царстве немалой властью и привели сюда множество своих подданных. До сих пор они честно доказывали свою лояльность мне, но боюсь, что к тебе они отнесутся безо всякого снисхождения, если прознают о цели твоего путешествия. Меня же держит моя собственная клятва; таким образом, мы все попались в эти сети.

Затем король обратился к своему народу, напомнив о подвигах Барахира и о своей клятве, после чего провозгласил, что его первейшая обязанность — помочь сыну Барахира в час нужды, и обратился за помощью к своим военачальникам. Тогда из толпы поднялась голова Келегорма, который выхватил меч со словами:

— Будь он другом или врагом, демоном Моргота, эльфом или человеческим сыном, или любым другим существом Арды — никакой закон, привязанность, легионы ада, воинства Валар или колдовские силы не защитят его от ненависти сынов Феанора, ежели он осмелится добыть сильмариль и оставить его у себя. Ибо сильмарили принадлежат лишь нам, и быть посему до скончания времен!

И многое еще он сказал тогда, не ведая устали и нехватки слов, как прежде говорил его отец в Тирионе, разжигая в сердцах нольдорцев мятежный пожар. А после Келегорма заговорил Куруфин, не так громко, но с не меньшей силой убеждения, вызывая в умах эльфов видения войны и разрушения Нарготронда. И такой великий страх посеял он в их сердцах, что до самого пришествия Турина ни один нарготрондец не решался вступить в открытый бой. Вместо этого они подкрадывались или нападали на странников из засады, пользуясь колдовством и отравленными наконечниками стрел и дротиков, и забывая при этом даже о кровном родстве. Так они утратили доблесть и свободу древних эльфов, и земли их накрыла мрачная тень.

Теперь же в толпе слышались перешептывания, смысл которого сводился к тому, что сын Финарфина — не Вала, чтобы командовать ими; и они отвернулись от него. Однако проклятье Мандоса настигло братьев, и завладели ими темные мысли послать Фелагунда одного на верную смерть а затем, возможно, узурпировать его власть в Нарготронде. Ведь они, как-никак, происходили из старейшего рода правителей Нольдор.

Фелагунд, видя, что его предали, сорвал с головы серебряный венец повелителя Нарготронда и бросил его наземь со словами:

— Вы можете нарушить свои клятвы верности мне, но свою я непременно исполню. Однако если есть среди присутствующих те, на кого еще не пала тень нашего проклятия, пускай за мной последуют хотя бы они, чтобы мне не пришлось покидать двор, словно изгнаннику, которого вышвырнули за двери.

Десять эльфов встали на его сторону; главный из них, чье имя было Эдрахиль, наклонился и поднял венец, после чего спросил, кого король желает назначить наместником на время своего отсутствия.

— Ибо ты по-прежнему наш король, и их тоже, — сказал он. — Что бы ни случилось.

Тогда Фелагунд отдал корону Нарготронда своему брату Ородрету, чтобы тот правил вместо него. Келегорм с Куруфином ничего на это не сказали, однако из королевских палат вышли, усмехаясь.

***

На закате осени Фелагунд с Береном выехали из Нарготронда, сопровождаемые своими десятью компаньонами, и двинулись вдоль Нарога к его истоку у водопадов Иврин. У подножья Тенистых гор они наткнулись на отряд орков и ночью перебили их всех до единого. Благодаря искусству Фелагунда они приняли облик орков, надели трофейные доспехи и вооружились орочьими мечами. Замаскировавшись таким образом, спутники двинулись дальше на север, и, пройдя через западный перевал, оказались меж горами Эред Ветрин и взгорьями Таур-ну-Фуин. И все же Саурон со своей башни заметил их приближение и исполнился подозрений; ведь шли они в спешке и не изволили доложить о своих свершениях, как было приказано всем прислужникам Моргота, проходившим этой дорогой. Поэтому Саурон отправил отряд перехватить их и привести к нему.