Силовой вариант

И он – песчинка в механизме. Убьют – и завтра забудет. Никому он не нужен, никому не интересен. Никто за него слово не скажет. Когда они убили Кулакова – хоть кто слово сказал? И тут – никто не скажет.

А Телятников, как они Кулакова убили – через несколько дней Орден Красной Звезды получил, гнида!

Нет у него выхода. Со всех сторон – флажки!

Баранец поднял голову, посмотрел на щедрой рукой рассыпанные по небу холодные звезды, на ущербный серпик Луны – и стон вырвался из его горла…

Опасливо посмотрел на полковника. Нет… спит.

Некуда бежать. Нет выхода.

Только вперед – на стрелков.

– Думаешь, Коля… – шепот как из преисподней. Баранец аж подпрыгнул

– Э… никак нет.

Полковник приподнялся на локте. Потом сел.

– Думаешь… – убежденно сказал он – и правильно делаешь. Я бы тоже думал. Человек тварь такая… где лучше ищет. Это нормально…

Помолчали

– Вот что, Коля… Я для себя решил… жизни мне в этой стране нет. Тебе – есть?

Баранец подумал.

– Не знаю, товарищ полковник – наконец, честно ответил он

– Нету… Знаешь, да сказать боишься – нету… Страна лжецов и ловкачей… все врут… По словам то все честные… коммунизм строят… да только с работы кусман мяса тащат. А кто попался – тех позором клеймят. Все едины! Правило в этой стране только одно, Коля – не попадайся. Не попадайся на глаза стае таких же, как ты. Если мы с тобой попадемся – нас судить будут те, кто то же самое сделать хотел. Да смелости не хватило…

Баранец молчал

– В Библии написано – не суди и не судим будешь. Читал Библию, Коля?

– Нет… товарищ полковник… запрещено же.

– А я читал. С людьми говорил… Чем больше говорил, тем на душе мерзостнее. Чем больше собственных грехов – тем громче обличают. Во власть, суки, рвутся. Всё норовят – как бы кусок отхватить, да не заработав. Государство обманывают… рухнет здесь всё, Коля. Лет пять – и рухнет. Каждый норовит – побольше взять, да поменьше вложить. А когда кончится… тогда друг другу в глотку. За последний кусок…

Баранец подумал. Потом спросил как то жалостно:

– А в Америке разве не так? Не так же?

– Не-е-ет… Не так в Америке, совсем не так. В Америке… никто не притворяется. Совсем никто. Я там в загранке не был… там сынки да дочки катаются… лиц пролетарского происхождения, мать твою. А в Америке кем ты сможешь быть – тем ты и будешь. Хочешь дом строить – строй, а не подвал копай впотаек. Хочешь как принц жить – живи, если деньги есть. А не так как у нас – в хрущевке на пятом этаже – тут катран, тут шалман, а тут… Там все честные, Коля. Как могут – так и живут. Врать там не надо…

– Так мы же сами…

– Чего-о-о? – полковник заговорил громче – Ты думаешь, я сам, по своей прихоти вышак себе на шею заработал? Или тебе приказывал по своему разумению? Да вот хрен! Думаешь, я много заработал на этой дряни. Да там… если бы там через наши с тобой руки столько же дряни прошло – мы бы… как Медельинский картель были бы. А тут – Служу Советскому Союзу, мать твою! Ты пашешь, а этот ублюдок правильные слова говорит, у тебя на шее сидя. Система. Отработал – отвали. Поскольку много знаешь – в могилу. И все это ради того, Коля, чтобы наверху жировать могли, чтобы они чистенькие были, а я – в г..е. Да и ты – тоже.

Баранец молчал

– Я тебе не говорил. Человек тот, хазареец – на замену нас приехал. Нас – в отбой. Из Москвы предупредили – свои люди.

– Вот, с. а!

Обида затопила майора… какая-то детская, горькая и злобно-яростная.

– Гнида…

– Не он – гнида. А те, кто его послал. В этой сумке – как раз и про них сказано. Если доберемся, если выйдем – я это американцам отдам. Деньгами с тобой поделюсь. Мы с тобой шесть лет тут отпахали… на сковородке голыми пятками постояли – а теперь пусть они, гады – постоят. Не все коту масленица!

– В газету сольют?

Полковник хмыкнул

– Нет, не в газету. Соображай. Такой компромат. Придут, подошлют журналистов или через посольство. Будут информацию доить. Пускай эти твари жирные прочувствуют – каково нам было. Дай автомат.

Баранец отдал автомат – и только тут сообразил, что он сделал.

Но полковник не стал в него стрелять. Теперь уже генерал…

– Отдохни. Я подежурю. Завтра весь день идти…

Пакистан, пограничная зона. База ВВС Пакистана Кохат. 12 июля 1988 года.

Жизнь на захваченной базе бывшего ВВС Пакистана – постепенно входила в какие-то рамки, которые можно было назвать нормальными. Они выставили посты, установили периодичность их смены. Сняли вооружение с тех точек, которые они физически не могли защищать и перенесли его в центр, в гнездо обороны. Заминировали оставленные позиции… тот, кто попытается ими воспользоваться – их ждет большой сюрприз.