Симбионты

Леха чувствовал это буквально каждой своей клеточкой. Словно «поле подпитки», которым накрыт цокольный этаж Нанотеха, вошло с его телом в резонанс. Ну естественно. Наверное, так и есть. Леха дружит с электричеством, это вся школа знает. Леха его чует нюхом. Двести двадцать вольт он и не заметит, а вот если слабые токи — тут он прямо экстрасенс.

Разумеется, это зудит и вибрирует поле, от которого сейчас запитываются эталонные микроботы, чтобы попусту не расходовать свой запас жизни. Может, и лучшие в мире, а дохленькие они у нас. Умей микробы воспроизводиться, их долговечность не имела бы значения: пока один загнется, его приятели десять новых соберут. Но микробы так не умеют, точнее, могли бы уметь, только пока с этой технологией копались, возникла конвенция против репликаторов — любых устройств, способных без участия человека создавать свои точные копии. И микробы под конвенцию тоже угодили…

Ну конечно, это поле, больше там шевелиться просто нечему — и чего я нервничаю?..

Принц наконец отдышался и встал рядом. Теперь стало видно, насколько он выше и массивнее своего одногодка, да и в целом кажется взрослее. Он, наверное, мог бы пробежать по тому забору, но запрыгнуть на гараж — увы, тяжеловат. Принц отлично понимал, что, когда Леха заматереет, тому станет трудней бегать по стенам и извечный друг-соперник потеряет фору на трассе, но это не утешало, скорее, наоборот, расстраивало. Принц и так слишком много всего умел, гораздо больше, чем хотел. И ему для противовеса нужен был рядом талантливый приятель. Белый.

Принц-то был черный. Вернее, очень темный мулат. Его так и хотели назвать — Принц, — отец настаивал, но мама решила, что это для России чересчур. Физиономия у Принца аристократическая, с тонким изящным носом, большими глазами, чувственным и немного брезгливым рисунком губ — красавец, если вас не смущает цвет кожи. В младших классах учителя еще пытались звать его Ваней, но потом заметили, что они во всем городе одни такие, — и туда же: к доске, Принц! Ведь действительно по крови принц.

Леха, строго говоря, тоже был выходцем из местной аристократии — научной. Это ведь его дедушка по матери, член-корреспондент Академии наук, вся грудь в орденах, фактически построил НИИ микромашиностроения. Даже при советской власти именно Деда — с большой буквы, прозвище такое, — народ считал за главного в городе, выше секретаря горкома и председателя горисполкома. Со всеми проблемами к нему бежали в первую голову. Говорят, очень помогал. Еще говорят, Леха пошел в него лицом. Оно сейчас мягкое, немного детское, но вот эта ехидная искра в глазах и эта собранность, внутренняя готовность к рывку, что во всех чертах проступает, — вылитый Дед. Волевая натура и мятущаяся душа, взрывная смесь. С виду милый, тактичный, добрый очень, а поди его прижми, дохлый номер. Ничего удивительного, Леха — парень с историей, куда там Принцу — подумаешь, русский негр, все равно не Пушкин. А Леха, грубо говоря, с того света вернулся. Он когда по стенам бегает, только одного боится: мама узнает — ноги вырвет.

Потому что Леха инвалид с пожизненным освобождением от физкультуры.

А вот бегает.

— Трасса что надо, — сказал Леха. — С гаражами ты удачно придумал. И финиш красивый.

Он слегка мотнул головой в сторону Нанотеха.

Принц глянул на блестящее здание, пожал плечами. Финиш как финиш. Местные зрители не оценят красоты выхода из кустов к Нанотеху, им эта стекляшка глаза намозолила. А неместные… Пауэр-трейсеры из Парижа зависнут на трюке с гаражами, вот где есть от чего обалдеть. Надо только правильно смонтировать запись, может, прямо с этого момента начать, дать его анонсом. Иначе дальше России ролик не уйдет. Некоторые, конечно, скажут, лучше быть первым в деревне, чем последним в Риме. Но мы с такими выкрутасами и в Риме будем не последние. А кто считает, что надо быть скромнее… Тот приходит в хвосте.

Только лузер мечтает стать звездой тактического ТВ.

— Не я, а ты придумал с гаражами, — поправил Принц. — Я как увидел, только одно слово и сказал: фак!

— А зачем тогда ты меня к забору отжал?

— Вообще-то, если кто забыл, я шел первым… Лех, перестань гипнотизировать институт. Кончится тем, что прибежит охрана.