Читаем Симфонии полностью

4. В отворенную дверь стала бить туманная непогода. Сидящие задрожали от осеннего дуновения.

5. Зачадили факелы. Поникло кровавое пламя, развеваясь по ветру… угасая.

6. И бледный, нахмуренный хозяин поднялся с сиденья, опустив глаза. Стоя, ждал страшного гостя.

7. Все присмирели и творили призывные заклинания.


1. Но проходили часы, и бледнела ночь, и никто не приходил. Только пред рассветом мимо открытых дверей прошло очертание строгой женщины в черном.

2. Это была туманная Вечность, и больше никто.

3. И тогда поняли, что хозяин не удостоен посещения. Уезжали с пира несолоно хлебавши.

4. Уничтожали хозяина взорами презрения.


1. И рыцарь был спасен. Ужасы миновали. Осталась только глубокая грусть.

2. Серым утром он стоял на высоком бастионе, слушая вопли ветра — северного Ревуна.

3. Где-то пролетал одинокий Ревун, сжимая сердце смутным предчувствием.

4. А внизу к воротам замка пришла неведомая пророчица и, потрясая рукой, говорила о мере терпения Господа.

5. Она призывала к покаянию. Говорила, что Господь сжалился над северными странами. Пошлет им святую.

6. Она говорила: «Мы все устали… Нас ужаснули ужасы… Мы несчастны…

7. О, если б нам хоть туманное безвременье…»

8. Лес шумел и шептал. И росло это шептанье, словно яростный говор, словно грустная жалоба облетающих листьев, умирающих в грусти своей.


1. Утром бегал растерянный дворецкий в лес с оправданиями. Слезно плакал и бил себя в грудь.

2. Но его погнали от себя козлоногие лесники.

3. И весь день бегал горбун по сосновому бору, и за ним с гиком и свистом гналась стая лесников.

4. Притоптывали козлиными ногами. Пускали гнилые сучья в горбатую спину обманщика.


1. Шли года. Наступил день. Королевна спускалась с вершины башни, исполняя небесное приказание. Она шла изгонять мрак.

2. Она взяла длинную палку и к концу ее укрепила свое сверкающее Распятие. Она пошла вдоль лесов, водрузив над головою Распятие.

3. Иной раз можно было видеть, как из-за кочки поднимался красный колпачок спрятавшегося гнома и два рубиновых глаза зорко провожали королевну.

4. Черные рыцари дрожали при ее приближении в своих замках, а недобрые часовни, распадаясь, проваливались сквозь землю, поглощаемые пламенем.

5. Бес покидал одержимого, и он славил Бога.


1. Шли года. Мертвый король сидел на троне, ожидая неверного сына. Однажды ворвался в залу ветерок и зашептал поникшему королю о неожиданном счастье.

2. И улыбка скользнула на потемневшем лице. И он сошел с трона. Снял рог, висевший на стене, и вышел на террасу.

3. Призывно затрубил в свой длинный рог почивший старый король в красном и золотом.

4. Это он встречал свою внучку. Она шла к нему по мраморным ступеням, опираясь о палку с Распятием наверху.

5. И король-дед повел ее на трон.

6. После он тихо простился с вернувшейся и покорно ушел в свою гробницу.


1. Днем и ночью спасенный рыцарь вспоминал милый образ сестры своей, королевны, убиваясь о прошлом. Прошлое нельзя было вернуть.

2. И он одевал свои доспехи и с копьем в руке мчался в даль лесов и равнин, вонзая шпоры в черного коня своего.

3. Как часто он вызывал с горя на бой лесного дикаря — бородатого кентавра и пронзал его копьем в пылу охоты… И не один бородатый кентавр, падая, судорожно сжимал кулаки и обливался кровью.

4. Как часто он стоял над трупом лесного бородача с лошадиным туловищем, не будучи в силах позабыть ее.

5. Еще с конца копья сочилась алая кровь, а он кричал в лесных чащах над ручьем: «О, если б мне увидеть ее и загладить прошлое…»

6. И откуда-то издали приближался ропот. Ропот Вечности… Где-то трогались лесные вершины и можно было слышать: «Ты увидишь ее, но прошлого не загладишь, пока не придет смерть и не покроет тебя хитоном своим…»

7. Холодная струйка ручья, наскочив на подводный камень, журчала: «Безвременье…»


1. Скоро призывный рог возвестил о новообъявленной повелительнице этих стран, и вдоль дорог потянулись рыцари на поклон к далекому северному городу.


1. А у трона юная повелительница говорила новые речи: «Ныне я принесла свет с вершин…

2. Пусть все просветятся, и никто не останется во тьме…

3. Прежде вас звали на вершины за счастьем, а теперь я его даром даю вам!

4. Идите и берите…»

5. Так она говорила в снежно-сверкающих ризах и в алмазной короне, улыбалась особенной улыбкой… чуть-чуть грустной…

6. В голосе ее был вздох прощенья после бури, а в изгибе рта — память об угасшем горе…


1. Подходили рыцари, закованные в броню, преклоняли колени на ступеньках трона, держа в руках свои пернатые головные уборы.

2. И всякому она протягивала руку, белую, как лилия, ароматную, и он прикладывал ее к устам.

3. Всякому улыбалась.

4. Но вот преклонил колени молодой красавец, смотревший на королевну глазами, темными, как могила.

5. Он испуганно помертвел.

6. И все заметили, что и она чуть-чуть бледнела и улыбка сбежала с малиновых уст.

7. Потом она холодно протянула ему руку.

8. Мимолетное облачко грусти и невыразимой нежности затуманило ее взор, когда он склонил пред ней буйную голову.

9. А когда он взглянул на нее, ее взор снова покрылся налетом равнодушия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия