Симфония времени и медные трубы

– Садитесь в кабину, товарищ старший лейтенант! – пригласил шофёр. Егоров сел рядом с ним, и машина тронулась. Ехали без приключений, но Егоров просил шофёра не торопиться, ехать осторожнее. Очень боялся, что инструменты помнутся, сломаются. Всё же ведь хрупкий механизм у труб и у басов. Где ремонтировать, если что? Надо беречь пуще глаза.

Глава 7

Уже на закате солнца машина, нагруженная инструментами, подъехала к дому штаба части, и первое, что приятно поразило и обрадовало Егорова, было то, что у здания штаба стояли почти все его музыканты. Как выяснилось в дальнейшем, комиссар гарнизона г. В** позвонил майору Рамонову и сообщил: «Ваш музыкант выехал с инструментами на нашей машине. Встречайте его. А шофёра накормите, машину заправьте, и пусть сразу едет назад».

Рамонов вызвал старшину Сибирякова и передал ему сообщение комиссара. Сибиряков же притащил с собой всех музыкантов, кроме тех, кто стоял в наряде. Но помимо музыкантов, оказывается, ещё один человек ждал с нетерпением приезда Егорова. Это был пожилой, с усталыми глазами, майор Залесский, заместитель Рамонова. Увидев Егорова, выходящего из машины, Залесский подошёл, дружески пожал руку и спросил:

– Ну, теперь-то уж мы послушаем музыку?! Так хочется послушать, до тоски доходит. Завтра услышим музыку?

– Товарищ майор, боюсь, что завтра ещё не услышите. Надо ведь попробовать инструменты, подобрать, разыграться, а затем ведь надо сколотить оркестр, позаниматься строем оркестра, много ещё черновой работы. Вот, может быть, ещё недельки через две…

– Да вы что! Через неделю часть будет принимать присягу! И это без оркестра?! Как хотите, а неделя вам крайний срок. Да ведь я не маршей хочу, не военщины! Я «Кармен» хочу, «Пиковую даму». Я Шопена хочу! Вот чего дайте!

Расстроенный Залесский медленно пошёл в сторону, а Егоров про себя отметил, что и среди майоров бывают меломаны.

А музыканты тем временем дружно разгружали автомашину и, к радости дирижёра, разбирали инструменты по своим специальностям.

К удивлению Егорова, он не увидел среди музыкантов трубача Петрова, который себя рекомендовал по меньшей мере солистом.

– Товарищ Сибиряков! Где же Петров?! Ему же тоже нужно подобрать себе инструмент! Почему его нет?

– Товарищ старший лейтенант, да вы ему любую трубу дайте, без подбора. Он не обидится.

Опять неясно. Но… сейчас уже нет времени для сомнений. Он дал распоряжение старшине завтра, сразу после завтрака, провести генеральную чистку материальной части, а потом уже начать самоподготовку на инструментах.

Сам же пошёл в штаб доложить о своих успехах и составить теперь уже действительное расписание и план работы музыкального взвода.

А майор Рамонов, и начальник штаба капитан Безродный, и, конечно, Зеленин, чувствующий себя причастным к делу получения инструментов, были в штабе, тепло поздравили Егорова с первым его успехом и предоставили ему право составления расписания занятий так, как это удобнее и выгоднее для того, чтобы в ближайшие сроки оркестр смог бы зазвучать. И они сказали, что было бы желательно, чтобы оркестр уже участвовал в ритуале принятия присяги.

Пользуясь предоставленным правом, Егоров составил расписание, максимально уплотнив его музыкой, и даже строевые занятия поставил с пометкой «в составе оркестрового расчёта».

Вернувшись в дом, Егоров увидел, что почти все музыканты озабоченно возятся со своими инструментами, промывают, очищают, выправляют вмятины, регулируют механизмы.

На ужин Егоров опоздал. Спать лёг налегке, но спал очень хорошо: важное и нужное дело выполнил на отлично, и теперь начинается прямая дирижёрская работа, а это уже явное удовлетворение работой. Работа ведь любимая.

Утром по пути в оркестр Егоров зашёл в штаб к Безродному, чтобы уточнить, что надо будет поиграть на принятие присяги. Ответ его несколько озадачил… Оказалось, что от оркестра ждут несколько маршей. Вначале роты будут подходить к месту построения, затем надо сыграть встречный марш для встречи командира части, после должен быть сыгран Интернационал.

– Вот и всё пока, – лаконично сказал Безродный.

Егоров понял, что, пожалуй, нечего и говорить о том, что нот ведь тоже нет… Сомнительно было, что его музыканты смогут обойтись на первый раз без нот. Также он понял, что в этом положении ему никто и ничем помочь не сможет. Ведь и раньше, в такое, совсем ещё недавнее, мирное время, подолгу рассматривая нотные новинки в музыкальных магазинах, он почти и не встречал в продаже партитур военных маршей. А потом вспомнил, что когда-то где-то кто-то, быть может, даже именно высокий консерваторский военный чин, говорил, что существует где-то у нас в нашей системе Инспекция военных оркестров и что во главе такого стоит комбриг Чернецкий. И что он близок с главным командованием. И что все материалы для военных оркестров рассылаются этой Инспекцией непосредственно по воинским частям. Но Инспекция далеко, и при настоящем положении дел неизвестно, может ли она помочь. Значит, надо выходить из создавшегося положения самому, своими собственными силами.