Петлюра еще надеется на возвращение Галицкой армии под свои стяги и считает, что сил петлюровской и Галицкой армий вполне достаточно, чтобы отбиться от «белых». Но Галицкая армия уже была полностью окружена «белыми» и освобождала фронт, отходя на юго-восток, в тыл «белых», к Балте. Несмотря на крах обороны, другой неисправимый оптимист — командующий Тютюнник, убеждал Петлюру, что есть еще надежда сохранить фронт и отстоять Западное Подолье.
Петрушевич, который всего четыре дня тому назад обличал Тарнавского как «предателя», отказавшись от своих слов, уже выступал за договор с Деникиным. Уже от имени нового командующего УГА Мыкитки в Одессе 17 ноября 1919 года был подписан новый сепаратный договор с «белыми», на тех же унизительных для галичан условиях. От каких-либо переговоров с представителями Петлюры белогвардейские генералы отказались...
Петрушевич метался... Он то требовал отстранить Петлюру и сменить министров, то, потеряв всякую надежду, предлагал отказаться от независимости Украины, то создать новое «правое» правительство УНР и «выпросить» у Деникина автономию... Вчерашний лидер независимой
Галичины заявлял: «...мы не доросли до самостоятельности», и все думы о самостоятельности Украины — «фантазия». Подписав себе этими словами политический приговор, Петрушевич, боясь ареста, не придумал ничего лучшего, как покинуть Каменец-Подольский и выехать в Румынию.
В то же время Совет министров УНР решил передать высшее руководство Галицкой армией Петлюре... и немедленно подписать договор с Польшей.
Поляки, видя успехи белогвардейцев, опасались «излишнего» усиления Деникина. Петлюра надеялся сыграть на «польских страхах», предлагая создать оборонительный военный союз из Польши, Украины, Латвии, Литвы, Эстонии, Грузии, Азербайджана. В принципе Пилсудский сам вынашивал эту идею, конечно, при сохранении верховенства Польши в этом союзе. Пилсудский видел в Деникине «реакционного генерала с антипольскими настроениями». Пилсудский опасался, что в случае победы Деникина над большевиками «белая» армия могла развернуться и против Польши. В принципе, Деникин если и допускал существование независимой Польши, так только в узких этнографических границах, без Волыни, Галичины, Холмщины, Западной Белоруссии, что также не устраивало поляков. Поляки делали ставку на поражение Деникина, хотя открытых действий не могли себе позволить, потому что Деникина опекала Антанта. Приходилось исподтишка вредить белогвардейцам, завлекая обещаниями Петлюру, ведя через посредников «сверхтайные» переговоры с Лениным. Позже Деникин обвинит Пилсудского в том, что тот в 1919-м помог спасти Советскую власть...
От Пилсудского ожидали удара по «красным» в направлении Мозырь—Гомель. На этот удар рассчитывали как Петлюра, так и Деникин, этот удар планировала Антанта. Однако войска Польши вплоть до разгрома «красными» Деникина не сдвинулись с занимаемых позиций.
Перед выездом Петрушевича за кордон, 14 ноября 1919 года, Петлюра лично приехал в «ставку» Петрушевича, потребовав от него передачи Главному атаману формальной власти над Галицкой армией. Петлюра надеялся на то, что солдатские массы Галицкой армии, возмутившись договором с «белыми», отстранят «изменников» и вернутся под «его руку». Но хотя власть диктатора была только на бумаге и Петрушевичу уже почти никто не подчинялся, диктатор наотрез отказался сдавать «булаву»..
Никита Шаповал вспоминал эту сцену: «Петрушевич лежал больной, с двумя револьверами при себе, а его дом был окружен верными солдатами с пулеметами и т. д., потому что он боялся ареста. Долгие разговоры не привели ни к чему, потому что Петрушевич категорически отказался передать командование Петлюре, говоря, что он не может отважиться передать армию людям, которые ее полностью разрушали, потому что он им не верит...»
Словом, даже криком дня была «Зрада!» (предательство). Солдаты-петлюровцы требовали расправы с предателями — галицкими генералами и Петрушевичем. Так что диктатору было чего опасаться в Каменец-Подольском...
Новый военный министр Сальский и командир несуществующего Объединенного штаба Юнаков находились в не меньшем, чем галицкий диктатор, смятении. Они считали, что нужно немедленно ликвидировать фронт и всем «спасаться» в Польше. Сальский констатировал: «Война для нас окончена... Уничтожила нас не военная сила противника, а тиф...»
И снова, как в критические дни конца июня 1919-го, командующий Василий Тютюнник настаивал на возможности продолжения войны. У Тютюнника, как всегда, уже был готов новый «спасительный» план: эвакуировать армию и все правительственные учреждения из Каменец-Подольского в Проскуров и далее в Староконстантинов, «на отдых», в то же время предложив польской армии занять своими войсками район Каменец-Подольского и Староконстантинова. Это защитит левый фланг армии Петлюры от наскоков «белых». Тютюнник считал, что тыл армии Петлюры также прикроют поляки, а вот правый фланг армии, в Полесье, уже был защищен частями Красной армии, что проявляли в ноябре—декабре 1919-го нейтралитет в отношении петлюровцев.