Синайский секрет

Женщина устало взглянула на него.

— Вопросы? Полицейские уже раза три приходили ко мне с разными вопросами.

Услышав это, Лэнг чуть не вскочил.

— Полиция приходила к вам три раза?

Теперь она посмотрела насмешливо, видимо, прикидывая, не сказала ли чего-нибудь лишнего.

— Да, три раза. Сначала немолодой инспектор, и еще дважды его помощник, помоложе.

— Кто-нибудь из них оставил вам визитную карточку?

Теперь у нее сделался такой вид, будто она подозревала, что посетитель не в своем уме.

— Да, конечно. — Она повернулась к стоявшему подле нее маленькому столику и взяла две карточки. — Инспектора зовут Ван Декер. А младшего, как вы сами видите, — Хой.

— Не могли бы вы описать этого Хоя? Младшего.

Теперь удивился и Луи.

Мэри Ядиш уставилась на вытертый ковер с восточным узором.

— Наверное, да. Высокий, примерно двухметрового роста. Коротко стриженные темные волосы. Лет тридцать — тридцать пять.

— Он спрашивал о чем-нибудь таком, что не интересовало первого… вы сказали: Ван Декер, да?

Ее взгляд снова на мгновение остановился на лице Лэнга.

— Да, да, спрашивал. Он интересовался, не осталось ли у моего мужа чего-нибудь еще, кроме компакт-диска, на который он записывал результаты своих исследований. Его он, по-видимому, взял с собой, когда уехал в Брюгге. В общем, любые другие рабочие записи. И спрашивал так уверенно… можно было подумать, что ему что-то такое известно.

— А действительно — ваш муж вел какие-нибудь еще записи?

Женщина медленно покачала головой.

— После Беньямина остались только книги и одежда. Он совершенно не интересовался вещами. — Она вновь вскинула глаза на Лэнга. — Хотя ваш фонд щедро платил ему.

— У вашего мужа были в Брюгге какие-нибудь друзья или просто знакомые?

Она опять покачала головой. Нетрудно было понять, что допросы не на шутку утомили ее.

— Никого. Он отправился туда, так как считал, что вы назначили ему там встречу. Я так и сказала полиции.

Не было ли в ее словах затаенного обвинения?

— Как ему передали это приглашение?

Она промолчала, безучастно глядя перед собой.

Лэнг наклонился вперед.

— Вы сказали, что ваш муж думал, что должен встретиться со мною. Как он получил эту информацию? Ему кто-то звонил по телефону?

Она в третий раз покачала головой.

— Я… Я не знаю. Он просто сказал, что должен встретиться с вами в Брюгге. И через два дня…

Лэнг долго не мог сообразить, как бы потактичнее сформулировать просьбу, которая, увы, казалась ему необходимой.

— Может быть, вы позволите мне осмотреть его вещи? Вдруг там окажется что-нибудь такое…

Она поднялась.

— Полицейские осматривали и гардеробную, и комнату, которую он использовал как рабочий кабинет. Они ничего там не нашли. Его одежду я уже собрала, чтобы отдать, но, если вам нужно, смотрите, пожалуйста. А я пока что приготовлю чай.

Одежда была разложена аккуратными стопочками — костюмы, сорочки, ботинки… Ее было на удивление мало, особенно если учесть, сколько платили Ядишу. Карманы пиджаков и брюк были вывернуты — несомненно, в ходе полицейского обыска.

Уже через несколько секунд Лэнг выпрямился.

— Ничего, — сообщил он Луи.

В комнату вошла Мэри с маленьким подносом.

— Чай?

Лэнг взял чашку — исключительно из вежливости. Настой имел слабый фруктовый аромат. С чашкой в руке Рейлли направился вслед за хозяйкой в маленькую комнатушку, где еле-еле помещались крошечный письменный стол деревянный стул с прямой спинкой. На столе теснились друг к дружке ноутбук, телефон, лампа и ящик, похожий на старомодный радиоприемник. Одна стена, футов восьми длиной, была сплошь заставлена книжными полками.

Лэнг с первого взгляда узнал радиоприемник «Филико» американского производства, с большими ручками регуляторов громкости и настройки, со шкалой, испещренной множеством цифр. Точно такой же он видел еще в детстве, когда был в гостях у какого-то престарелого родственника.

— Беньямин любил чинить их, — сказала Мэри, остановившаяся в дверях. — Он очень увлекался старой радиоаппаратурой. Даже сам делал радиолампы.

Лэнг перевернул аппарат и взглянул на большие лампы и множество проводов.

— Сам делал лампы? Но ведь ваш муж был химиком.

Она пожала плечами.

— Он любил возиться со старинной электроникой. В гардеробной лежит разобранная «Виктрола»; не хотите взглянуть?

Лэнг не без труда пристроил на столе чашку и повернулся к книгам. Названия были в основном на голландском языке, хотя на нескольких корешках красовались и безошибочно узнаваемые еврейские буквы.

Мэри Ядиш отступила из дверного проема, пропустив в комнату Луи.

— Здесь преимущественно история, по большей части, древняя. Еще одно его хобби. Не торопитесь.

— Можно еще один вопрос? — сказал Лэнг. — Скажите, ваш муж был религиозным человеком? Он соблюдал еврейские правила насчет еды?

Вдова слабо улыбнулась.

— Беньямин был евреем только по рождению. Сомневаюсь, что за свою сознательную жизнь он хоть раз побывал в синагоге. — Она глубоко вздохнула. — Если честно, я и сама там побывала сегодня впервые за много лет.

Значит, вопрос насчет запретных моллюсков отпадает.