Синайский секрет

— Политкорректность не имеет обратной силы. Применять нынешние нравы к прошлому просто несправедливо.

— Даже если речь идет о рабстве?

Оставив последнюю реплику без ответа, она взяла у подошедшего официанта бокал с шампанским и поставила ему на поднос пустой.

— Это одно из немногих оставшихся в городе мест, имеющих историческое значение. И к тому же оно настолько…

— Элегантно?

— Мне кажется, да.

— Элегантные интерьеры, безупречное обслуживание, никудышная еда.

Она посмотрела на него бездонными зелеными глазами.

— Полагаю, здесь не все сводится к еде.

— К счастью, вы правы. — Оркестр заиграл одну из мелодий, прославленных некогда Фрэнком Синатрой — достаточно медленную для того, чтобы под нее могли танцевать не только рьяные служители Терпсихоры.

— Потанцуем?

Они плавно двинулись по сверкающему полу. Лэнгу приходилось все время следить за тем, чтобы не наступать на ноги Алисии, так как та все время пыталась вести.

— К сожалению, я не Фред Астер, — иронически оправдывался он.

— Да и я не Джинджер Роджерс[49].

Лэнг мягко повернул партнершу в сторону, противоположную той, в которую та пыталась тащить его.

— Она, по крайней мере, позволяла ему вести в танце.

Алисия кивнула.

— Да, но не забывайте: что бы ни делал Фред, он всегда получал от Джинджер достойный ответ.

— Феминистка! — фыркнул Лэнг.

— Ладно, ладно… — усмехнулась в ответ Алисия. — Хватит на сегодня старого кино.

Рейлли взял ее под руку и повел к столику.

— И, пожалуй, танцев тоже хватит, а то как бы ненароком вам ногу не сломать.

Когда они вернулись к столу, женщина азиатской внешности ставила салаты. Она подняла голову и широко улыбнулась.

— Добр’ечр, миста Рейлли!

Лэнг выдвинул стул Алисии и улыбнулся назад.

— Добрый вечер, Ло Син.

Усевшись на место, Алисия посмотрела на уходившую официантку, на Лэнга и снова на Ло Син.

— Вы член клуба! — Это был не вопрос, даже не просто утверждение, а, скорее, обвинение. — А мне ничего не сказали.

Лэнг взял немного салата на вилку.

— А вы не спрашивали.

Она насмешливо взглянула на него и рассмеялась.

— Ну, вот, я распинаюсь, расхваливаю это место, а вы, оказывается, местный…

— Не уверен, что я гожусь сюда, и уж конечно, местным меня назвать трудно.

Изумрудные глаза сверкнули ехидством.

— Вы хотите сказать, что вы не наследник одного из самых старых семейств Атланты?

— Я даже не учился в «достойной», — Лэнг изобразил пальцами кавычки, — частной школе.

— Тогда как же?..

— Без каких-нибудь собственных заслуг я сделался управляющим большой благотворительной организации. Члены этого клуба в основном старые богачи, есть какое-то количество новых богачей. А лучшие из членов — большие богачи. Или, по крайней мере, те, кто имеет доступ к большим деньгам. Меня вообще-то пригласили вступить в клуб. Это хорошее место для того, чтобы пригласить клиентов на ленч, но обедать здесь я не хотел бы.

— Клиентов? Вы имеете в виду… тех…

— Преступников?

— Да, это достаточно мягкое обозначение.

— Они не преступники, пока их так не назовет суд присяжных.

— Прекрасная позиция.

— Нет, это Конституция Соединенных Штатов. Скажите, а мы и дальше будем спорить, или вы все же съедите салат? Поверьте, это лучшее из блюд, которые вам предложат здесь за обедом.

Он оказался прав.

Вскоре после полуночи Лэнг подъехал к своему дому и, махнув рукой парковщику, сам ввел автомобиль вниз по пандусу на стоянку для жильцов.

— А не проще было бы позволить мальчику отогнать машину? — поинтересовалась Алисия.

Лэнг кивнул и въехал на место, где на стене красовался номер его квартиры.

— Проще, но не разумнее.

Она вопросительно взглянула на него, но Лэнг сделал вид, что не заметил.

Как только они вошли в квартиру, Грампс, восторженно размахивая хвостом, кинулся знакомиться с гостьей.

— Осторожно, сейчас он облепит вас шерстью, — предупредил Лэнг, наливая в стаканы «скотч».

Алисия присела на корточки и посмотрела собаке в глаза.

— Ничего, именно на этот случай и существует сухая чистка. — Она погладила длинный нос Грампса и принялась почесывать его под нижней челюстью. — Как вы придумали ему имя?

Лэнг вручил ей стакан, в котором позвякивали кубики льда.

— Его так назвал мой племянник.

Он сам нисколько этого не хотел, но какая-то нотка, прозвучавшая в его голосе, сказала Алисии, что развивать эту тему не следует.

Она выпрямилась, подошла к стеклянной стене, отодвинула дверь и вышла на узкий балкон.

— Ого! Какой потрясающий вид!

Потом Лэнг так и не смог вспомнить, что же произошло — то ли она споткнулась, и он поддержал ее, то ли он обнял ее, не ожидая ее движения… Да это и не имело никакого значения. Они долго стояли, обнявшись.

— Никогда не могла устоять перед мужчиной в смокинге, — прошептала она наконец. — Может быть, будет лучше, если вы отвезете меня домой, пока я не наделала глупостей?

Лэнг отступил на расстояние вытянутой руки.

— Неужели Алисия Уорнер, помощник федерального прокурора, способна на глупости? Не верю!

— Вы же помните — я была замужем.

— Это, по-вашему, глупость?

— Быть замужем за ним — да. Не просто глупость, а, пожалуй, безумие. А вы были женаты?

— Был. Она умерла.