Синдикаты на краю империи

— Борт-один, — произнёс Райнер, щёлкнув клавишей гарнитуры. — Как слышите меня?

— Слышу хорошо, — голос Левана был искажён помехами. — Мы на объекте. Ждём дальнейших распоряжений, инструктор Райнер.

— Проверить исправность бортовых систем, — приказал куратор. — Уточнить запас масла и топлива. Зафиксировать время отклика. Дать общий отчёт.

— Принято, — ответил Леван. — Конец связи.

— Отбой, — Райнер отключился.

По восхищённым глазам своих спутников я понял, что они впервые видели армейскую рацию в действии. Ну, если не наблюдали за работой полицейских, конечно. Вот же отсталые неандертальцы…

Вскоре мы выбрались на невысокий пригорок, с которого открылся вид на холмистое пространство, вытоптанное роботами. Тяжёлые шаги мехов я услышал задолго до того, как мы увидели марширующих исполинов. Мерное урчание двигателей, лязг и грохот… И это всего четыре машины.

Райнер поднёс ко рту гарнитуру:

— Борт-1, вы нас видите?

— Вижу, инструктор.

— Дайте отчёт.

Леван начал сыпать данными по каждой машине. Райнер внимательно выслушал старшеклассника, после чего отдал короткий приказ:

— Отчёт принят. Начинайте марш-бросок. Ориентир — ржавая цистерна из-под дизельного топлива. Туда-обратно. Финальная точка — подножие холма, на котором я стою. Вперёд!

Скрестив руки на груди, я стал наблюдать за поведением пилотов.

Четвёрка мехов действовала слаженно. Леван построил своих бойцов в шеренгу и дал команду ускориться. С расстояния в пятьдесят-шестьдесят метров я не слышал звука переговоров, но понимал, что общение ведётся.

Мехи сорвались со своих позиций и во весь опор помчались к коричневому цилиндру, торчащему из травы в километре от нас.

Я впервые видел, как бегают местные роботы.

Не шагают, а именно бегают.

Зрелище, как в фильмах Кэмерона про третью мировую. Четыре безголовых фигуры стартовали подобно бегунам-легкоатлетам и за несколько секунд набрали скорость порядка тридцати-сорока километров в час. Бежали ребята красиво, размахивали руками и впечатывали в землю свои ходульные крестовины. Теперь ясно, почему трава на полигоне вытоптана, а всё пространство испещрено широкими тропами. Удивительно, что здесь вообще хоть что-то растёт…

— Вы работаете только на этом полигоне? — спросил Отар.

— Не всегда, — покачал головой инструктор. — Бывает, забрасываем пилотов в горы или ещё куда-нибудь. Однажды были совместные учения с сибиряками, так вообще… в тундру ехали восемь суток.

Рассказ про тундру братьям не понравился.

Холодно и мандарины не растут.

Тем временем «витязи» преодолели намеченный участок маршрута, развернулись и побежали обратно. Я не мог отделаться от чувства, что вижу перед собой живых существ, порождённых больной фантазией биоинженеров. Мехи двигались естественно, непринуждённо. Те, кто проектировал эти механизмы, вышли далеко за пределы всего, что существовало в моём 1978 году. Ни учёные Советского Союза, ни трудоголики-японцы не могли похвастаться столь совершенными агрегатами. Конечно, всё это с поправкой на пилотирование. Роботы ведь не сами собой управляют.

— Перестройка в каре, — приказал инструктор.

Мехи, приблизившись к нам, разбились на две группы, перешли на шаг и заняли небольшой пятачок с редкими жухлыми травинками. Сразу понятно, куда их сгоняют, подумал я.

— Увеличить дистанцию до трёх метров, — продолжал командовать Райнер. — Приготовиться к демонстрации ката для стандартного обвеса «пиранья».

Мехи присели, согнув ходульные конечности в коленях и выставив вперёд левую ногу. Правую руку шагатели отвели назад, словно мастера пинг-понга, собирающиеся провести топ-спин.

— Связка номер четыре, — выдал инструктор. — Средняя скорость.

Машины двинулись вперёд, орудуя манипуляторами. Я начал изучать манеру боя, пытаясь уловить закономерности. Ничего сложного, если честно. Если дорисовать в воображении бензопилу, станет ясно, что упор делается на размашистые режущие движения, чередующиеся с прямыми и косыми выпадами. Парирование не практиковалось, но левый манипулятор использовался для блокировки ударов условного противника. Выпад, возврат руки, приседание с уклонением, блокировка вражеского локтя манипулятором, скользящий удар по корпусу и обратное круговое движение, подрезающее ногу чуть выше стопы. Да, примерно там расположены шарниры и открытые элементы питания. Всё.

— Шестой номер! — гаркнул инструктор. — Работаем синхронно! Борт-четыре, не отставать!

Часть ката были направлены на уничтожение людей. Обычных пехотинцев, рост которых был значительно ниже самого меха. Пилоты буквально выкашивали невидимых врагов, размахивая виртуальной пилой в полутора метрах над уровнем земли. Я живо представил, как вспарываются доспехи, грудные клетки, отлетают руки и головы с плеч. Вторым манипулятором, сжатым в кулак, роботы крушили черепа. Либо выхватывали оппонента из плотного строя, швыряли себе за спину и на возврате делали широкий замах. Шаг вперёд и повторение связки. Никакой защиты. Да и зачем? Катаной броню «витязя» не пробить.

Все дорожки подтверждали общее правило.

Мехи прут напролом, уничтожая всё на своём пути.