Синдром бесконечной радости

Валерий прекрасно знал, что она боится высоты, старается не подходить к офисным окнам, скорее, напоминающим стеклянные стены, а если подошла – значит, дело серьезное, она пытается преодолеть что-то внутри, с чем-то справиться, сконцентрироваться.

Это было Зотову непонятно – как можно одновременно бороться со сковывающим все тело ужасом и решать какую-то проблему?

Такая концентрация редко встречалась даже у мужчин, что уж говорить о хрупкой женщине? Но Анна только с виду была воздушная и немного отрешенная, на самом же деле внутри у нее имелся такой стержень, что спокойно выдержал бы любые нагрузки.

В день, когда случилась авария с вагонеткой, придавившей Владлена, Зотов оказался единственным, кто мог бы сообщить эту новость его жене.

Валерий до сих пор помнил, как ехал в поселок и всю дорогу мучительно подбирал слова для тяжелого разговора. Он ожидал чего угодно – слез, истерик, обморока, словом, всего, на что обычно способны женщины в подобных ситуациях.

Анна же удивила его.

Выслушав сбивчивый рассказ Валерия – подобранные слова все-таки улетучились, оставив взамен какое-то глупое блеяние вперемежку с соболезнованиями, – она повернулась и ушла на второй этаж, а минут через десять вернулась одетая к выходу:

– Поехали.

– Куда? – оторопел Валерий.

– В больницу. Его ведь туда отвезли?

Зотов кивнул, но попытался убедить Анну остаться дома – Владлен в операционной, неизвестно, когда и, главное, чем закончится операция, но она смерила его с головы до ног таким взглядом, что у Валерия по спине пробежал холодок, и ему ничего не осталось, как отвезти ее в Уйгууну.

Анна просидела на табуретке возле входа в оперблок почти семь часов, не соглашаясь ни на какие уговоры и предложения поехать домой или хотя бы перебраться в кабинет главного врача.

Валерий находился рядом, приносил кофе, от которого Анна тоже отказывалась, отвечал на многочисленные телефонные звонки – новость об аварии разнеслась мгновенно, решал вопросы с подъехавшими к больнице журналистами и съемочной группой местного телеканала.

Анна же сидела с прямой спиной и совершенно сухими глазами, только время от времени губы ее шевелились, словно женщина читала молитву, но Валерий знал – в бога она не верит и вряд ли молится сейчас.

Она и прогноз врачей, вышедших из операционной, выслушала с тем же каменным лицом и прямой спиной, и Зотов на секунду даже испугался – не тронулась ли жена друга умом от горя, но она рассуждала совершенно здраво и спокойно.

Точно так же спокойно она нашла телефон какой-то приятельницы в Москве, а через нее – координаты хорошего нейрохирурга, оплатила ему билет на первый же рейс и перевела гонорар за услуги, а Валерию велела отправить кого-нибудь в аэропорт.

– Вы сомневаетесь в моей компетенции? – спросил местный врач, а Анна, отрицательно покачав головой, сказала:

– Ни в коем случае. Я уверена, что вы все сделали правильно, но хочу услышать еще одно мнение.

Врач пожал плечами и согласился, а Валерий, не сводя с Анны взгляда, вдруг подумал, что совершенно ничего не знает о жене друга, в чей дом вхож, как в свой собственный.

Анна всегда казалась ему просто красивой женщиной. Способной только создавать домашний уют и рисовать странные картины, которые Владлен потом вывешивал в специально для этого отстроенной небольшой галерее в правом крыле дома.

Оказывается, он слишком поверхностно судил о ней…

– Входи, Валера. – Это прозвучало неожиданно и так по-домашнему, что Зотов вздрогнул, закрывая за собой дверь – Анна никогда не звала его так где-то вне стен его квартиры. – Видел уже?

– Письмо? Да, видел.

– Что думаешь?

Валерий пожал плечами и сел, придвинув к столу стоявший поодаль серый офисный стул.

Анна все не поворачивалась, так и смотрела вниз, но по ее напряженным плечам и прямой, как доска, спине Зотов видел, что она пытается принять какое-то важное решение.

– Аня… – начал он, но она покачала головой:

– Погоди… – И снова повисла тишина.

Зотов закурил, притянув пепельницу поближе, бросил взгляд на часы – время близилось к обеду.

– Я не могу сейчас собрать совет, Анжела в отъезде, – вдруг произнесла Анна, и Валерий от неожиданности вздрогнул, уронил столбик пепла на столешницу.

– А ты думаешь, это необходимо? В конце концов, у тебя право решающего голоса, а примерную точку зрения остальных ты слышала в прошлый раз – так реши сама.

Анна развернулась, скрестила руки на груди и посмотрела на Валерия в упор:

– То есть взять всю ответственность на себя?

– За ту сумму, что они предлагают, можно рискнуть.

– Нет.

– Ну, скажи «нет», если считаешь, что так правильно, – пожал плечами Зотов. – Все равно все зависит только от тебя. Анжелка будет на твоей стороне, вас уже двое против Артема.

– А ты? – не сводя с него пронизывающего взгляда, спросила Анна тихим голосом, от которого у Валерия по спине снова пробежал неприятный холодок.

– А что – я?

– На чьей стороне будешь ты?

– С ума сошла? Конечно, на твоей, как ты вообще можешь сомневаться? – оскорбился Валерий и поджал губы.