Синдром Дездемоны

– Да, черт побери, в этом доме в принципе был градусник? Я вызываю «скорую».

– Успокойся, пожалуйста, – тихо сказала Даша. – Когда они уйдут, я все объясню. Я не больна.

Слава рассчитался с мастерами, вытащил из морозилки бутылку пива, которую привез. Выпил стакан.

– Давай, колись. У тебя кто-то появился?

– Трудно быть таким дураком? – даже не улыбнулась Даша. – Все не просто хуже, а категорически хуже. Сегодня умерла Мария. От рака. Перед этим Вазилис вызвал Лиду с Васенькой, прислал самолет. Мария хотела еще раз увидеть ребенка. Я пыталась тебе позвонить, рассказать, но ты же со вчерашнего дня недоступен.

– Да… Засада. Типа того. Знаешь, Вазилис мне теперь друг, а ее я совсем не знал, но так жалко… Из-за всей этой невероятной истории. И как они решились на участие мальчика в таком деле. Не знаю даже, как определить. Но Мария умерла при них?

– Да. Лида рассказала по телефону, что Мария до последней минуты держала в своих руках ручки ребенка и смотрела на него. А он… Ты представляешь, как он изменился: он не вырывался, не боялся, не пытался убежать. Когда она застонала, Вася поцеловал ее в лицо! Медсестра закричала: «Заберите ребенка! Она умирает!» И только тут Вася закричал, заплакал. Он ее звал: «Мама Маша, не умирай».

– Страшный опыт.

– Да, но Лида на это пошла. Она мне сказала, что горе и потрясение как будто что-то разбудили в нем. Он очень сознательно сказал, что хочет попрощаться с Марией вместе со всеми, на кладбище.

– Он повзрослел, этот ангел с елки. Даша, присядь. Я тоже поделюсь. Такие странные, в чем-то похожие, в чем-то противоположные у нас события. Я первый раз в жизни пытался помочь своему подследственному, даже в обход закона.

– Альбиносу? Которого подставил Канторович?

– Да, убийце матери Вероники. Не смог. Завтра должен был быть суд, а он вчера вечером повесился в камере. Ушел от мучений. Я пил до утра с отключенным телефоном, потом поехал на дело. Так помянем же Марию, практически святую, и Кирилла, злодея и убийцу. Которого даже закон не приговорил бы к казни. Выпей и ты пива. В морозилке есть еще. За водкой не побегу: мне сейчас так плохо, что хочется сохранить ясность ума и что-то понять.

– Давай. За покой тех, кто улетел от нас. И что бы ты конкретно хотел понять?

– То, что понять почти невозможно. Почему я всегда ухожу от тебя. Даже если остаюсь, все равно ухожу.

– Не понимай. Просто останься. Совсем.

XXX

Я хотела написать хеппи-энд, но его не бывает.

Евгения Михайлова