Синдром Фредди Крюгера

Стефан посмотрел на стены и потолок. Трещин здесь не было, пол не дрожал, а голубоватые насекомые, залетая сюда случайно из холла, сразу вспыхивали в дверном проеме и исчезали бесследно. Искусственный дневной свет исправлял искаженную реальность? Стефан уже не искал ответов и не пытался вырваться из этого нелепого парадоксального состояния. Он был бессилен изменить что-либо и молча наблюдал, как Фредди постепенно превращается в высокого тощего субъекта с нечеловеческими глазами и кошмарной коллекцией острейших лезвий в обеих ладонях.

Фредди подошел к окну и пристально посмотрел на Луну, словно видел ее впервые в жизни.

— Ну почему люди такие глупые и трусливые существа? — спросил убийца. — Почему здесь все преднамеренно иначе?

Фредди уселся на стол, за которым Стефан в последнее время любил досыпать конец рабочего дня.

— Наступит утро и ты, Стефан, меня не узнаешь, — продолжал Фредди. — И не только ты… Я выйду неузнанным из клиники и бесследно исчезну в этом городе. Днем люди превращаются в слепцов, а ночью… Увы, ночью они спят! Парадокс…

Фредди вздохнул.

— Ведь Фиона пыталась объяснить тебе кое-что — о жизни во мраке. Но ты человек, Стефан. Ты отмахнулся… Как и все, ты ночью спишь и очень пугаешься, когда во сне пригрезится что-то необычное.

Фредди опять посмотрел в окно.

— Эта Луна, звезды, галактика Млечный Путь… Они существуют во мраке. Да что там Галактика, бесконечная Вселенная погружена в нечто еще более таинственное и грандиозное. По странному недоразумению в этом мраке возникли звезды. Но звезды смертны, Стефан! Они выгорают и очень быстро. Как бы в отместку, многие из них превращаются в «дыры» еще более черные, чем мрак их окружающий. Вселенная состарится и умрет. И не будет никакой Сверхкапли и нового Большого Взрыва. Материя вернется к своему изначальному состоянию. «Мрачным», «темным», «черным» оно кажется людям с их примитивным зрительным аппаратом и культом солнца. Но именно это прадревнее состояние материи и определяет прошлое и будущее. Да, звезды угаснут, Стефан, а вместе с ними и люди, возомнившие себя единственными разумными существами в этой реальности. Какое самомнение… Человек создал культ зла, обозначил его черным цветом и низвергает в эту бездну все, что не в состоянии постичь или чего боится в силу несусветной своей глупости. Грозы тоже боялись, пока не поняли, что это, собственно, электрический разряд.

«Культ зла… — подумал Стефан. — Да сатанисты тебе в подметки не годятся! Они жалкие неудачники. Собачью кровь с вином пьют, могилы оскверняют… А ты убиваешь людей, Фредди. И тепловая смерть вселенной здесь ни при чем. Ты маньяк и убийца…».

— Люди уверены, что жизнь на Земле соткана из солнечного света, ночь, увы, неизбежное зло, а сон — лишь маленький кусочек смерти, — продолжал Фредди. — Но смерти ли? Вдруг оказывается, что во сне многие начинают прозревать. Необъяснимые видения, таинственные звуки, формы… Человек видит невидимое — и сходу его отвергает. Он спешит проснуться и дождаться утра, когда солнечный свет затмит ночную реальность.

— Невидимое? — спросил Стефан. — Ночные кошмары, грезы, мерзкое чувство страха, словно ты заперт в сыром погребе… Это и есть твоя «жизнь во мраке»?

— Что-то в этом роде, — согласился Фредди. — Но это только контуры мозаики, очень грубый набросок. Нет объема, глубины. Поэтому невидимое кажется уродливым, а прозревшие теряют сон и глотают множество бесполезных пилюль. На самом деле невидимое

весьма цельная и совершенная структура. Параллельные миры, антиреальности, многослойные измерения, временные парадоксы, свернутые системы… Всего не перечесть. Жизнь в невидимом возникла задолго до звезд. Кое-кто даже убежден, что Сверхкапля вовсе не случайность, что ее создал невидимый прадревний разум, чтобы зажечь звезды и убедиться в нелепости «дневного» существования.

— И ты — посланец невидимого? — ухмыльнулся Стефан. — Властелин ночи!

Стефан не видел логики в словах Фредди, да и не искал ее. Умалишенные иногда умеют излагать свои бредовые теории чрезвычайно убедительно и последовательно. Жизнь в невидимом, извращенные миры, таинственное прадревнее начало… Как же, слышали. И о многом другом — о зловредных пришельцах, управляющих людьми с помощью волн, вкрадчивых голосах, нашептывающих всякую белиберду денно и нощно, странных «прозрениях»… Психиатр по роду своей деятельности должен внимательно выслушать шизофреника, а потом, при первом удобном случае, всадить лжепророку в задницу приличную дозу нейрокопа. Для блага больного…

Стефан ухмыльнулся — и застонал. Неглубокий порез на его левой щеке кровоточил и был очень болезненным. Стефан подумал о лезвиях. Они вполне могли быть испачканы каким-то ядовитым дерьмом, пусть и невидимым, существующим только в его воображении.