Синдром отката

Пришельцы оказались уйгурами из Западного Китая. После долгой череды преследований главу семьи, инженера, схватили и отправили в концентрационный лагерь (так назвал это место Ильхам; поначалу Лакс решил, что мальчик просто плохо знает английский – но потом узнал больше). С тех пор родные не получали от него вестей. Остальная семья бежала – и (весьма разумно с ее стороны) не останавливалась, пока не нашла каких-то тибетцев, знавших, как пересечь ЛФК, и в конце концов не оказалась в Шандигаре.

Такова была краткая версия их истории; о полной оставалось только догадываться. Ильхам, кажется, готов был делиться любыми подробностями, но мешало полное невежество Лакса в вопросах Синьцзян-Уйгурского автономного района, уйгуров, китайской политики по отношению к ним и прочих базовых составляющих этой истории. Ильхама это откровенно поражало. Он не понимал, с чего начать. Единственное, что ему удалось из себя выдавить: «У тебя что, Интернета нет?» Человек не столь великодушный был бы оскорблен тем, что Лакс не имеет понятия о несчастьях его народа, – Ильхам не обиделся, но сильно изумился. «Фейспалм! – сказал он. – Просто фейспалм!» Что это значит, Лаксу тоже пришлось посмотреть в Интернете.

Интернет у Лакса, конечно, был, но очень уж медленный; так что он отправился в чайную, где вайфай был получше, и провел там несколько часов, читая об уйгурах и тех (как выяснилось) зверствах, что творили с ними китайцы. Затем, перейдя по ссылкам, изучил аналогичные преследования, постигшие народ Тибета. Тибетцы были буддистами, уйгуры – мусульманами; те и другие – этнорелигиозные меньшинства, которые Китай счел нужным ассимилировать; доходило до того, что государство указывало мужчинам, какой формы бороды им носить, и родителям – какими именами называть детей.

Эти подробности поразили Лакса даже сильнее иных, более привычных злодеяний. Религия сикхов лишена торжественности и блеска; сикхи не воюют из-за догматов, у них нет ни храмов, ни священников; но к именам и бородам они относятся очень трепетно.

Сейчас Лаксу вспоминались банки из-под машинного масла на шахматной доске дяди Дхармендера. В сравнении с ними слон выглядел совсем крошечным. Больше всего сикхов беспокоили Индия и Пакистан. Однако уже много столетий прошло с тех пор, как какое-нибудь индуистское или мусульманское правительство в последний раз указывало сикхам, какие носить бороды. Китай представлялся более далеким, надежно отгороженным стеной высочайших в мире гор – и мало заинтересованным в сикхах. Но, снова пройдя по ссылкам и начав читать о Линии Фактического Контроля, Лакс узнал, что Китай постепенно, метр за метром, сдвигает эту границу к югу. Он притязает на новые земли – «новые», потому что на всем протяжении истории человечества, кроме последних нескольких десятилетий, они оставались покрыты ледниками. А теперь ледники отступают; что ни год, обнажаются новые несколько десятков метров голой каменистой почвы. Умножив эти десятки метров на количество лет и на извилистую линию ледникового фронта, вы поймете, что речь идет о довольно значительной территории, прежде фактически не существовавшей. Да, это холодная и бесплодная земля, на которой почти невозможно дышать. Но все же земля – и она должна кому-то принадлежать. Официальная, обозначенная на картах граница между Китаем и Индией ничего не значит. По-настоящему важна лишь Линия Фактического Контроля.

Последним толчком к решению стало для Лакса то, что он понял уже давно, но до сих пор себе в этом не признавался. Ему нечего больше делать в Пенджабе. Он приехал сюда, надеясь на какое-то откровение, на то, что здесь познает суть боевого искусства и станет великим воином, как в кино. А вместо этого встретил иную систему ценностей и разумно организованное общество с развитой иммунной системой, которая постепенно его отторгала. Похоже на то, что произойдет, если воткнуть себе в руку щепку и подождать: со временем тело само изолирует, а затем и вытолкнет чужеродную ткань. Лакс брел вслепую – и только теперь начал осознавать то, что седобородые посетители акхары давно уже о нем поняли. Они заметили в нем жажду мири-пири:

гармонии духа и тела, в достижении которой – истинная цель гатки, как и любого боевого искусства, как, если уж на то пошло, и любой религии.