Синдром рыжей мыши

   На Саню я обратил внимание еще на стадионе, и мне показалось, что это девчонка. Но! Чтобы девчонка обставила в забеге всех парней? Да не бывает такого! Весьма озадаченный, я спросил имя и проверил по спискам. Так и есть – парень. Тощий до костлявого и наверняка зелёный. Паспорт обещал показать, значит, больше четырнадцати, но какие нафиг восемнадцать с настолько детской физиономией?

   А если всё-таки с девичьей? Что, если Таньша допустила ошибку в списках?

   …

   «Дэн, я не хочу лишать тебя тех радостей, которым могла бы помешать своим присутствием»…

   Ну-у, Таньша-а-а.

   Я сунул голову под струи ледяной воды, но легче от этого не стало.

   К костру я шёл долго. Мог бы петлять, как туристы-смертники из Евиной байки – шёл бы до вечера.

   Вот что сказать девушке, которую принял за парня? Извиниться, прикинуться, что криво шутканул, и вместе поржать?

   А если при этом умудрился с ней переспать?

   О, дивные духи лесов и гор! Пусть я сейчас ошибаюсь…

   Небось, рыдает на груди у сказочницы и планирует натравить на меня её ведьму, а то и вовсе в лес умчалась – придётся искать, ловить, извиняться…

   А можно, я как-нибудь сразу сквозь землю провалюсь?

   Сколько ей лет вообще? Она же мелкая…

   Над головой послышалось хлопанье знамени,трепещущего на ветру. Я бросил взгляд на ухмыляющуюся рожу – ну песец, как есть песец!

   Саша

   Дура, идиотка, кретинка!

   Нет, не так.

   Дурак, идиот, кретин! Да!

   Это что же?! Я ПОХОЖА НА МАЛЬЧИКА?! Нет, конечно, похожа, но не до такой же степени!!!

   Неужели… до такой?! До настолько такой степени, что он даже не смог узнать девушку, с которой у него… было!

   Вот тебе и мечты, которые сбываются. Нет, о подобном я точно не мечтала!

   Я была так зла, что не могла плакать. Вместо этого я пыхтела, словно взбесившийся ёжик,и Ева, увидев меня, нахмурилась.

   – Что случилось, Сашетт?

   – Ты должна мне помочь! – заявила я, плюхаясь перед ней на землю. Бутылка с водой откатилась в сторону.

   – Помочь? В чём?

   И я не придумала ничего лучше, как вывалить сразу:

   – Я – мальчик!

   У Евы чуть дёрнулась щека.

   – Неужели? – Она иронично улыбнулась, явно не понимая серьёзности ситуации. – И как давно?

   – С сегодняшнего утра! Хотя… – под удивленным взглядом Евы я метнулась на кухонный склад, где вчера оставила выданные Дэном бумаги,и, достав их, торопливо перелистала в самый конец. Н-да, оказывается, я парень уже неделю. - Понимаешь… – Я наклонилась и понизила голос. - Я сейчас встретила Дэна. Он думает, что я мальчик! И спал он ночью с кем-то другим, а не со мной!

   Ева пару раз моргнула, а потом вздохнула и почесала лоб.

   – Мужики, блин… Мальчика от девочки отличить не может, позорище.

   Я шмыгнула носом.

   – Ты понимаешь? Мне надо притвориться, что я мальчик! Ведь если Дэн поймёт…

   – Саша! – Ева поморщилась. - Поверь, враньём делу не поможешь. И чем скорее ты признаешься,тем лучше.

   – Нет! – Я испуганно помотала головой. – Да как я… Ты что! Как я буду в глаза ему смотреть?!

   – Спокойно, с достоинством.

   – Я не смогу! – Я молитвенно сложила руки и продолжила: – Ну, Ева! Ну пожалуйста-а-а! Помоги!

   – Саша…

   – А ты представь, что он ещё с кем-то поделится этим, а?! Да я же… я же со скалы спрыгну от стыда!

   – Я тебе дам со скалы! – рявкнула на меня Ева. - Чтобы я подобного больше не слышала!

   – Ну Ева-а-а…

   Она закатила глаза.

   – Боже, дай мне сил, терпения и мужества… Ладно, я подумаю.

   Я подпрыгнула от радости. Кошмар, чему я радуюсь? Но выбора у меня нет.

   – Я сказала, что подумаю! – вновь рявкнула Ева. Мол, слишком рано радуешься. – А сейчас давай наконец завтракать, а то у меня скоро кишки слипнутся.

   Я согласно кивнула. Сейчас она поест и сразу подобреет!

   Все после еды добреют. И Ева не может быть исключением!

   Дэн

   На удивление и Саша,и сказочница нашлись у камбуза. За небольшим костром на воткнутых в землю палках сушились зелёная рубашка и штаны (форма унисекс, блин), над пламенем грелась вода в чайном кане, а рядом стояла небольшая кастрюля с одуряюще пахнущим чем-то. Я сглотнул слюну то ли от голода, то ли от назревающего непростого разговора.

   Ева сосредоточенно доедала свою порцию, а Саня наполняла (или всё-таки наполнял?) еще одну миску.

   – Будешь? – предложила (предложил?) и мне.

   – Буду…

   Я внимательно изучал рыжее чудо, отыскивая признаки расстройства, следы слёз и истерики, обиду или злость, но не находил их. Глаза привычно светились незамутненным восторгом. Правда, были слегка красноваты, но это можно списать и на недосып, и на дым. Рука, протянувшая мне миску с едой, ни капли не дрожала и даже не тянулась к моим глазам с целью выцарапать…

   Да и Ева была невозмутима и холодна, словно камень на моей могилке. Или скала «Песец Соболя».

   Аппетит пошёл на спад, но я всё же зачерпнул в ложку кашу. И тут Ева, отложив миску на камень, сурово произнесла:

   – Денис!

   Я едва не вздрогнул – Денисом меня называла только мама. Или отец , если очень злился. Ириска тоже на меня злится?

   Судя по сжатым губам – да. Начинается…

   Я задержал дыхание, готовясь к моральному расстрелу, но тут мелочь потянула Еву за рукав тонкого свитера: