Синдром удава

Первой реакцией было броситься вниз, в реку. Прыжок с моста, может быть, и давал какой-то шанс на спасение, но полностью исключал возможность остаться в Вене. Мысли с лихорадочной быстротой проносились в голове, когда внимание сконцентрировалось на слове «криминальная»... Ведь моим противником было гестапо. И, уже протягивая документы, догадался: полицейский, по-видимому, принял меня в этот ранний час за самоубийцу, решившего утопиться. Полицейский просмотрел документы, извинился. Расспросил о бомбежках Эссена и о ранении. Пожелал доброго здоровья и даже объяснил, как добраться до управления учебными заведениями.

Хотя эта первая венская встреча доставила мне несколько весьма неприятных секунд и могла стать роковой, но в то же время она явилась проверкой годности моих документов, да и нервной системы тоже.

В управлении высшими учебными заведениями, куда я обратился, начальником отдела оказалась элегантная женщина лет тридцати. Она ознакомилась с документами, мило улыбнулась, но пристальный взгляд ее серых проницательных глаз оставался холодным, и мне даже показалось, что под модным жакетом скрываются нашивки штандартенфюрера. Позже выяснилось, что ее отдел, ведавший иногородними и иностранными студентами, был связан со службой безопасности. А сама фрау доктор помимо ученой степени действительно имела эсэсовское звание. Она устроила мне настоящий допрос, выясняя степень чистоты моего арийского происхождения, а также политической благонадежности.

Этот первый экзамен я выдержал благодаря тщательно подготовленной и выученной легенде. Однако сам факт моего появления в Вене и кое-какие другие детали, связанные с эссенскими событиями, все же вызвали подозрения у проницательной фрау доктор. За мной был установлен негласный надзор.

Эссенские подпольщики по договоренности с австрийскими коллегами из соображений безопасности не дали мне никаких адресов или явок. Гюнтер предупредил, чтобы я ничего не предпринимал и что контакт со мной венские товарищи установят сами, как только сочтут это возможным. Такая предосторожность показалась тогда перестраховкой, но время подтвердило их правоту и предусмотрительность.

Получив направление в студенческое общежитие, отправился по указанному адресу в IX район города, на Порцеллангассе. Меня поместили в комнату, где жили еще двое студентов.

Отправляясь в Вену, я отказался от денег, собранных эссенскими товарищами. Взял только небольшую сумму на дорогу. Теперь мне нужен был постоянный заработок для оплаты общежития, на питание и зимнюю одежду. Уже на следующий день пошел устраиваться на работу по объявлению в газете. Выбор остановил на керамической мастерской неподалеку от общежития, куда требовалась неквалифицированная рабочая сила. Мастерская принадлежала молодым супругам, выпускникам художественного училища. В мастерской изготавливалась керамическая посуда, а также недорогие украшения. Разработку эскизов, изготовление опытных образцов и роспись изделий выполняли сами хозяева. Мне поручили заполнять глиняной массой гипсовые формы для изготовления керамических пепельниц. Работа была не сложной, но утомляла однообразием. Стоять девять часов у верстака, вминая большими пальцами рук глину в полость форм — не такое уж приятное занятие. В первую получку я расплатился за общежитие и за посещение платных общеобразовательных курсов. Для поступления в высшее учебное заведение требовался аттестат зрелости. Оставшихся денег едва хватило на самое скромное существование. К счастью, при общежитии имелась небольшая кухня, где можно было готовить себе пищу. Здесь я познакомился со студентом-че-хом по фамилии Видличка. Он старался обратить меня в свою вегетарианскую веру и научил готовить овощные блюда. Кроме мяса, он был противником табака и вина. Вегетарианский рацион в финансовом плане оказался для меня весьма подходящим. Мы подружились и поочередно готовили пищу.

Однажды я принес из мастерской ком глины и, покорпев несколько часов, вылепил настенную маску Мефистофеля. Показал ее шефу. Маска понравилась, и меня тут же перевели в разряд лепщиков. Вскоре, когда маски получили хороший сбыт, со мной заключили контракт.

Это решило сразу несколько проблем. Теперь можно было работать дома. Я снял небольшую комнату с отдельным входом в одноэтажном особняке на Вальрисштрассе в XVIII районе.

В конце лета закончил подготовительные курсы. На очереди были экзамены. Чтобы подготовиться, сократил время сна до трех часов в сутки. Сейчас даже не верится, что организм мог выдержать такое издевательство. Как ни странно, экзамены сдал, и был зачислен заочным студентом первого курса архитектурного факультета Высшей технической школы.

Участие в экскурсиях, организуемых деканатом, давало возможность в оставшиеся до начала занятий дни лучше ознакомиться с Веной и ее окрестностями.

Одна из них — поездка на теплоходе по реке — имела для меня немаловажные последствия...