Синдром защитника

Зная, что шанс выжить ничтожен, Лиса все же спустилась по ступеням к реактору. Это не самоубийство, а правосудие. На борту магистр Ведилон, на чьей совести гибель Рэйчел и Евгении, смерть сотен невинных эспиритуалов. Ведьмы горят на кострах и попадают в ад. А куда попадают сгоревшие инквизиторы?

Голубое свечение преобразователя сменилось фиолетовым. Лиса прикрыла глаза и печально улыбнулась, по щеке скатилась непрошеная слеза. В памяти возникли лиловые облака Терра-Нова. Она будто снова оказалась в саду академии; видела, как раскаленный диск солнца утонул на горизонте, скользнув лучами по равнине. В листве зашумел теплый весенний дождь, пахнуло озоном. Его шум доносился из прошлого, успокаивал уставший разум. Где-то в кустарнике запели цикады, и Рэйчел снова отругала за содранные колени. Это было так давно… Это было дома.

Из рук вырвались огненные сферы. Взметнулись столбом; заплясали по стальным лестницам; набросились на обшивку. Красной рекой пламя потекло к кольцам преобразователя, пожирая все на своем пути. А Лиса стояла, прикрыв глаза. Стояла и слушала шум дождя.

* * *

По спине инквизитора Хиото пробежала дрожь, сердцебиение замедлилось. Это чувство ни с чем не спутать. Из всех доступных человеку ощущений только illuminatio, оно же «озарение», расширяло сознание. Инквизиторами не становились, ими рождались. Особый дар: чувствовать темную энергию, улавливать всплески, видеть людей, что ею пользуются. Это превращало служителей Ордена в идеальное оружие.

Хиото мысленно понесся туда, где образовалась энергетическая брешь. Он увидел фрегат, но увидел его не глазами. Будто встроенный в мозг сканер вел сознание сквозь стены и переборки, тащил по лестницам и переходам. Он различил светящиеся «щупальца» и устремился к сиреневому комку «бреши». Что-то произошло. Что-то, чего он пока не мог понять.

Поль, Токунов и магистр тоже почувствовали это и теперь замерли, всматриваясь в пустоту.

Хиото бегло глянул на часы – Барталомео как раз должен был привести девчонку в допросную, но доклада до сих пор нет.

– Старший послушник Барталомео, – вышел Хиото на связь, – доложите о перемещении группы. Барталомео, как слышите?

В эфире мертвая тишина, прерываемая щелчками побочных каналов.

– Что случилось? – насторожился Поль, желтые глаза горели, высматривая потоки.

Хиото запросил данные с камер видеонаблюдения на хэндкоме. Компьютер выдал злополучное: «Диагностика систем наблюдения. Готовность 73 %». Хватило пары секунд наблюдений, дабы понять: Его Преосвященство желает лично посетить отсек «Е».

Хиото спешно вел служителей на нижний уровень. Шаги поглотила тишина, лишь мантия Ведилона шуршала по полу. Послушники из свиты магистра бесследно исчезли, и Хиото подумалось, что вовсе их не было, а были только две угрюмые тени без прошлого – Поль и Токунов. Он шел по мрачному коридору к шлюзу Е4 и молил Творца, чтобы энергетический всплеск оказался случайностью. Но случайности не случайны – в этом Хиото убеждался чаще, чем «Oblivion»[11] читал.

Створки шлюза скользнули в стены.

Инквизиторы остановились.

Почти у входа лежал Барталомео. Хиото не признал бы подчиненного, не будь на плече шеврона. Лица не разглядеть – сплошное месиво. Пуля разворотила скулу, нос повис над ухом красным ошметком. Еще один кровавый сгусток лежал рядом с ботинком Токунова. Поодаль багровые пятна и тела… Мертвы! Все мертвы!

– Requiestcant in pace. Amen[12], – перекрестился Токунов.

– Неужели это дело рук одной девчонки? – прошептал Хиото осипшим голосом.

– Никогда не поверю, что девка с ментальным пси-фактором способна на такое в одиночку. Скорее всего, у нее были сообщники, – бесстрастно обронил Токунов, перешагивая труп.

Хиото сжал кулаки.

– Готов поклясться, что нет! Я за своих людей ручаюсь, никто бы не осмелился предать! Она все время сидела в камере, никто из посторонних не входил. – Хиото включил хэндком: – Всем группам: обыскать корабль. Беглая отступница. Предположительно вооружена.

Ведилон устремил замутненный бельмами взгляд куда-то в сторону, словно увидел нечто за пределами фрегата, там, в космосе.

– Она пойдет к спасательным капсулам, – сказал магистр. – Я чувствую тебя, Евгения Шарманова… или кто ты на самом деле? Я чувствую тебя, слышишь?

– Капсулы бесполезны без кода, – протараторил Хиото. – Только я могу их активировать. Уверен, мои люди вот-вот ее схватят.

– Гордыня, инквизитор, – прицокнул языком Ведилон. – Ваши люди плохо справляются. Как бы то ни было, эта Евгения Шарманова… Не думаю, что в Академии Психеи учат подобному, – он ткнул скрюченным пальцем на труп.

Хиото стоял, будто парализованный, желая провалиться на месте. И сколь судорожно ни пытался подобрать аргументы, дабы смягчить магистра, таковых не нашлось.