Синеглазка, или Не будите спящего медведя!

– Стажер, зовут Арина, – пояснил Алик, снова запуская кофемашину. – Арина, это Александр, наш арт-директор.

– Здарова, – мне протянули руку, рассматривая с простым любопытством, нежели чем-то еще и, стоило только мне протянуть руку, как ее просто аккуратно пожали, без каких-либо «подкатов». – Если что понадобится, мой кабинет там, справа от сцены. Мы там с ведущим и ди-джеем соседствуем.

– Хорошо, – кивнула я, невольно улыбаясь, получив новую информацию. Парень улыбнулся в ответ и обратил свое внимание на выставленную перед ним кофейную чашку, возмущаясь:

– Э, а накапать?

– Сухой закон, – развел руками бармен, усмехаясь. – Начальство не велит спаивать персонал.

– Тьфу ты! – сплюнул арт-директор, достаточно молодой, лет двадцати пяти на вид. – Никакого удовольствия от работы!

– Ты хоть работаешь, – раздалось позади недовольное бухтение. – А меня опять уволили!

– Пятый раз за неделю… Идешь на рекорд, – усмехнулся Александр, глядя на скривившегося друга, устраивающегося за стойкой. – Я на прошлой впух всего три!

– Да млятство! – ругнулся тот, пригубив кофе уже из своей чашки. Сморщившись, укоризненно посмотрел на бармена. Алик, ухмыльнувшись, достал пузатую бутылку коньяка и показательно отсчитал три капли янтарной жидкости, упавшей в горячий напиток. И пояснил в ответ на обвиняющий взгляд арт-директора:

– Компенсация морального вреда!

– Мало для компенсации, – недовольно хмыкнул брюнет, а бармен пояснил для меня:

– Это Роман. Наш финансист и казначей.

– Уволенный казначей, – мрачно буркнул тот, поднимаясь и забирая свой напиток. – Вот лучше б он меня просто нахрен послал!

– Тонкая душевная организация, – фыркнул Александр, закатывая глаза и тоже поднимаясь. – Ладно, я у себя. Следующую кружку Лександрычу пускай Верещагин тащит!

– А он разве приехал? – удивленно посмотрел ему вслед Алик. Рокер только рукой махнул:

– Со служебного входа приперся минут пять назад.

– Понятно, – задумчиво откликнулся бармен и хитро посмотрел на меня. – Я смотрю глаза-то круглились?

– Так… есть с чего, – смущенно призналась я, когда парни разбрелись в разные стороны. – А их нельзя уволить, я правильно поняла?

– Почему? Можно, – хохотнул Алик и уже куда более подробно объяснил. – Арина, здесь работает почти вся банда Алехина и Харлея. Да, из-за особо крупного косяка они могут вылететь, не смотря на дружбу. Но из-за чашки не понравившегося кофе – вряд ли.

– Вот оно как, – кивнула я, начиная понимать кое-что в местном распорядке. Но спрашивать ни о чем не стала – со служебного входа показался грузчик с коробками. Сгрузив их за стойкой, он оставил бумаги и, пообещав вернуться позже, удалился. А Алик посмотрел на меня:

– Поможешь?

– Чем? – оглядела кучу коробок, тяжелых даже на вид.

– Нет, нет, – рассмеялся шатен, правильно расшифровав мое недоумение. Взяв бумаги, он протянул их мне вместе с ручкой. – Ты просто читай накладную, а я буду пересчитывать и выставлять. Ок?

– Ладно, – согласилась я, заходя за барную стойку. Забрала листы скрепленные ручкой и мы с шатеном принялись за работу. Пяти минут не прошло, как мы привыкли друг к другу и дело пошло веселее.

С Аликом было не просто легко общаться, но и приятно работать. Не знаю, чтобы я делала, если бы не он позвал меня в клуб, а кто-то другой. Наверное, стояла бы в уголке, не зная, чем себя занять.

– Что там дальше? – позвал парень, когда опустела первая коробка, а несколько стеклянных полок у стенки оказались заняты полными бутылками с дорогим алкоголем. Цены, стоящие в накладной, не просто впечатляли, а сразу огорашивали…

– Сейчас, – торопливо зашуршала я бумагой и выронила ручку. – Подожди секунду!

– Без проблем, – откликнулся шатен, протирая свободную полку, пока я почти на коленках полезла доставать укатившуюся за коробки письменную принадлежность. И едва не стукнулась макушкой о стойку, когда наверху раздался громкий, сочный бас, по сравнению с которым низкий голос моего сокурсника казался просто шепотом:

– Не понял, а ты какого хера тут забыл?

– Так работаю, Илья Алексеевич, – насмешливо откликнулся Алик, ни капли не испугавшись ни вопроса, ни жестких интонаций, прозвучавших в нем, в то время как я испуганно замерла, забыв как дышать.

– А то я не вижу! – послышался хмык. – Я спрашиваю, какого хэ ты тут булки мнешь, а не наверху? Я тебе еще вчера сказал, вали во второй бар, стажируйся.

– Так я завтра туда и пойду, – невозмутимо парировал парень, протирая стаканы. – Сегодня новенького бармена здесь обучу, завтра туда пойду. Потом опять сюда его стажировать. Потом туда. Потом обратно…

– И долго будешь скакать, как блоха по яй…

– Илья Алексеевич, не при даме! – торопливо перебил его Алик, с трудом сдерживая рвущийся наружу смешок, косясь на меня, прячущуюся под стойкой.

На мгновение наступила тишина, а потом послышался краткий, но емкий вопрос:

– Чё?

Под насмешливым взглядом шатена пришлось вставать, торопливо одергивая юбку, не зная, куда прятать пылающее от смущения лицо.