Сингулярность: Инкубатор счастья. (прода)

Бэйтс отодвинулся от стола и помассировал ноющую от напряжения шею. В то, что катастрофа была случайной, поверить было сложно. Скорее всего, она связана с находившимися на его борту Адамсом и Кравицем. А если это так, то Пекин и Москва решили перестраховаться после разговора с Президентом. И это было хорошо потому, что в этом случае проблема решилась сама собой. Без Адамса создание новой установки откладывалось на неопределенный срок, а это означало, что Линда пока останется в пси-поле виде бесплотной и, в общем-то, безопасной матрицы. Надо только правильно преподнести эту новость Президенту. Он набрал короткий номер директора ЦРУ, попросил не спешить с окончательными выводами о причине падения самолета до проведения всех экспертиз и аккуратно намекнул, что заинтересован в том, что бы все выглядело как ошибка пилота или техническая неисправность. Это давало пару недель для того чтобы пустить развитие ситуации в нужном направлении.

- Думаю, вам стоит об этом знать, - сказал в конце разговора директор. – У нас в Центре обработки и анализа данных возникли проблемы с главным искусственным интеллектом, о проблемах с ИСИНами докладывает и Национальный центр киберопераций, и АНБ и еще пару ведомств, у которых есть КСК* (*Квантовый суперкомпьютер).

- Хакеры? – спросил глава МНБ, выводя на экран сводку происшествий по своему ведомству. Его суперкомпьютер работал нормально. Но он не был квантовым.

- Пока не знаем. На вирус не похоже. Все проблемные машины выполняют какую-то операцию. Какую, мы понять не можем, потому что администраторам отказано в доступе к задействованной ими части программного обеспечения. Специалисты говорят, что такое иногда бывает. Но чтобы были одновременно поражены несколько наших ключевых суперкомпьютера сразу...

- Хорошо разбирайтесь. Я утром подключусь, - Бэйтс закончил разговор, подозрительно посмотрел на погасший экран терминала, как будто ожидая увидеть там разгадку этого странного инцидента и, поднявшись с кресла, пошел в спальню.

Китай.

Предместья Пекина.

Обычно ненавязчивый и мелодичный дверной звонок ударил по ушам тугой плетью. Майк от неожиданности дернулся в постели, потом, закутавшись в одеяло сел, приложил ко лубу пустую банку из-под содовой и обвел просторную студию апартотеля мутным взглядом. В дверь позвонили еще раз. Майк громко выругался по-китайски и запустил банкой в прихожую. В ответ трелью разразился стоящий на тумбочке телефон.

- Доброе утро, доктор Монтини. Это рум-сервис. Вы заказывали завтрак в номер на 9.00. Нам прийти позже?

- Э... Доброе, - облизнув пересохшие губы, прохрипел в трубку Майк. – Завтрак... Да, конечно. Сейчас я открою.

Сбросив с плеч одеяло, он накинул валяющийся рядом с кроватью шелковый китайский халат и неверным шагом направился к двери.

- Ваш завтрак, сэр, - виновато улыбаясь, пролепетал невысокий безупречно вышколенный официант, чуть подвинув вперед сервировочную тележку.

- Спасибо дружище. Я сам, - Майк втянул тележку в номер и, торопливо сунув китайцу купюру чаевых, захлопнул дверь.

Его взгляд упал на зеркало, из которого тяжелым взглядом смотрело мрачное, изможденное существо с перепутанными дредами и впавшими глазам.

- Твою ж мать! – выругался вслух Майк.

- Твою ж мать! – чуть шевеля губами, ответило ему существо из зеркала и потащило тележку с едой в номер.

Он не помнил, как заказал завтрак. Он вообще смутно помнил вчерашний вечер. Вначале он сидел в баре с подружкой и накачивался виски. Потом, подружка куда-то делась, и люди Гао, отвели его в номер, где он принялся опустошать бар. Впрочем, судя по нескольким открытым почти нетронутым бутылкам с дорогим алкоголем и все еще полным стаканам, стоящим на журнальном столике сил у него на это после бара почти не осталось.

Борясь с навалившейся головной болью, Монтини подкатил коляску к кровати, сдернул покрывавшую сервировку скатерть и облегченно вздохнул, увидев рядом с корзинкой с тостами длинный, накрытый тонкой шапочкой пены бокал светлого пива. Через минуту мир казался ему уже не таким мрачным. Головная боль превратилась в мягкую вату. Противное чувство, как будто из живота пыталась выбраться попавшая туда вчера кошка, пропало. Он быстро проглотил яичницу с беконом, круассан с малиновым джемом и, запив все это апельсиновым соком, прислушался к себе. Измученный алкоголем организм понемногу оживал, и большую чашку капучино Майк пил уже не торопясь, смакуя нежную, посыпанную тросниковым сахаром и корицей пенку.

Закончив завтрак, он принял ванну, потом контрастный душ. Чтобы снять остатки похмелья выпил, какого-то пахнущего анисом и лакрицей китайского зелья и снова подошел к зеркалу.

Не считая все еще спутанных мокрых дредов, вид у него был уже не такой пугающий.